— Парни, очень на вас надеюсь! Не подведите. Этот жук Джоханссон фрукт еще тот. Он мне двух оперов изуродовал при задержании. — Соломин посмотрел на начальника конвоя: — К вам отдельная просьба. Никаких поблажек. Наручников не снимать.
— Так ведь по инструкции не положено больше двух часов, — резонно возразил начальник конвоя, — руки затекут. Мне же потом и отвечать.
Соломин вздохнул.
— Я вас очень прошу. Поймите, он обманул все посты наблюдения, переоделся несколько раз. Один бился с восемью операми. Причем не очень хилыми, поверьте. Не дай бог нам его упустить!
— Ну, я не знаю, — развел руками офицер и хитро стрельнул глазами. — Можно, конечно, применить старый проверенный способ…
Соломин заинтересовался:
— Это как?
— Дать ему снотворного и отобрать все шмотки. Пусть себе дрыхнет голышом пару дней. По такому морозу никуда не сбежит.
Соломин на мгновение ушел в себя.
— Что ж, если вы берете на себя ответственность, то я сделаю вид, что ничего не знаю.
Он оглядел присутствующих офицеров. Похоже, это устраивало всех.
Опекун
Ти Джей очнулся среди ночи. Голова странно гудела, а глаза не хотели разлипаться. Он потянул руку. Цепь была отстегнута. Сел на кровати и снова повалился навзничь. Он не мог ориентироваться в ночном мраке.
«Что же это такое?!»
Он попытался восстановить события предыдущего дня и постепенно начал соображать, что предыдущего дня просто не было.
«Сколько же я спал?»
Он помнил посадку на корабль. Затем он поужинал, принял душ, сходил в туалет и лег спать. Но это было явно не вчера, а скорее позавчера. Он принялся медленно, глубоко и ровно, строго по системе йогов дышать, восстанавливая силы и сознание, но лишь спустя три или четыре минуты сумел чуть-чуть прийти в себя.
Ти Джей откинул одеяло и встал. Теперь ко всем прочим напастям прибавилась еще одна. Он был абсолютно голым. Ти Джей огляделся, но одежды рядом не наблюдалось. Он обшарил руками постель, пол возле койки. Пусто. Тогда Томми завернулся в простыню и двинулся к двери. Двое конвойных мерно похрапывали. Они, похоже, были уверены, что пленник будет спать еще как минимум до утра.
«Мелатонин, скорее всего, это простой мелатонин…» — подумал Ти Джей; будь лекарство посложнее, его организм вряд ли с ним справился бы вот так, вопреки расчетному графику конвоиров.
«Но зачем?»
Ответ был один: его держат за дурака. Ибо если бы его и впрямь везли менять, то зачем такие крайние меры?
«А на самом деле куда? На Соловки?»
Ти Джей многое читал об этих ужасных русских островах, куда убирают всех, кого нельзя осудить по закону, но вот попадать в каменный мешок на всю оставшуюся жизнь Ти Джей не желал. Он снял контрольную защелку, дважды повернул верхний замок и трижды специально установленный дополнительный запор. Толкнул дверь и очутился в узком коридоре нижней палубы. Тут и раздался рев сирены.
«Сигнализация…»
Ти Джей рванулся вперед и, шлепая босыми ступнями по ледяному металлу переходов, проскочил на палубу, вывалился наружу и замер. Простыня развевалась как парус, голые ноги мигом примерзли к стали под ними, а в лицо ударил соленый морозный ветер.