Отшатнулась, схватившись за ручку белоснежной створки, и тотчас оказалась в небольшой ванной комнате, отделанной в бежево-коричневых тонах. Всё здесь сверкало просто хирургической чистотой, и мне было даже страшно что-нибудь заляпать в этой идеальной ванной.
Поэтому, решив не принимать душ, я быстро умылась прохладной водой и вернулась в комнату. Сбросила с постели уютный клетчатый плед, аккуратно положив его на подлокотник кресла, разделась до нижнего белья и, свернувшись калачиком, уснула, в тайне надеясь, что утром я успею исчезнуть отсюда до пробуждения Романовского.
*****
Что-то горячее и твёрдое, как копьё неожиданно упёрлось в моё бедро. Я выдохнула, но из горла вырвался лишь непонятный хрип, разрывающий горло сладким вожделением.
Закашлялась и приподняла голову с подушки, вперившись взглядом в огромную вздыбленную плоть. Перевела дрожащий взгляд на её обладателя и моментально прикрыла рот ладошкой – рядом со мной спокойно спал хозяин особняка, положив руку себе под голову. Его лицо выражало полную безмятежность, как будто это я, а не он, нагло вторглась в его тщательно закрытую на замок, комнату.
И он был абсолютно обнажён!
Снова перевела взгляд на мужское достоинство, которое и не думало спать в отличие от своего хозяина. Бархатная головка раскраснелась, а припухлая венка быстро запульсировала.
Машинально облизала губы кончиком языка и быстро отодвинулась, чтобы разорвать это сексуальное прикосновение, разжигающее в моём теле сладкий огонь. Ну, уж нет.
Если Павел Александрович пожаловал в мою спальню и, как ни в чём не бывало, плюхнулся рядом со мной, то я не собираюсь делать вид, что это всё – совершенно нормально. Придётся поискать другое место для ночлега.
Откинула одеяло, собираясь встать, и тут же мне на плечо опустись огромная горячая рука. Она припечатала меня к кровати, и я невольно ойкнула под её тяжестью.
– Куда собралась, мисс колючка?
Глава 31
Павел
*****
Истеричные слёзы вырвались из горла Николь, как только бабушка с Ванессой покинули столовую. Злые капли, словно моросящий майский дождь мощным потоком хлынули из льдинистых глаз и я поморщился.
Терпеть не могу подобной сырости.
Воспринимаю женский слёзы только как рычаг воздействия на мужчину. Тяжёлый, стальной. Бьющий по нервам и оставляя на них невидимые следы.
Манипуляторша, блин! Сама мне изменила с хорошим знакомым, а теперь строит из себя невинную овечку, пытаясь выставить меня виноватым во всём этом дерьме, что между нами произошло.
– Держи.
Протянул блондинке салфетку.
Она быстро приложила её к глазам, пытаясь остановить тот горный поток, и громко всхлипнула, как побитая собака. Острый укол жалости всё-таки достал до моего сердца вместе с этим всхлипом, и я невольно закашлялся.
– Николь, какого чёрта?
– Ты меня разлюбил, Пабло?
Ясные голубые глаза уставились на меня. Просканировали не хуже рентгена. Задержались на губах, вызывая внутри непонятное щемящее чувство.
– Да, между нами всё кончено.
Кивнул, тихо радуясь тому, что журналистка оказалась здесь в такой подходящий момент, а бабушка на ходу выдумала отличную историю, чтобы избавить меня от нападок этой белокурой бестии.