- В процессе, Алевтина.
- Тогда поспешите. Во-первых, у меня инструкции я не могу тянуть время. Во-вторых, оно играет не на нас, с каждым днём наше положение становится хуже, Бронислав не слепой, у него интуиция. Завтра вечером я собираюсь провести беседу с братом, согласно полученной инструкции, - Алевтина улыбнулась, но она её лбу блестели бусинки пота, подрагивал подбородок. - Спорить бессмысленно, Вадим, оттягивать нельзя, я больше не выдержу. Ты должен меня подстраховать. Пусть я погибну, но в этом будет хоть какая-то определённость, это лучше, чем находиться в подвешенном состоянии.
Логика в последнем утверждении отсутствовала, но не спорить же с женщиной.
- Никто не умрёт, Алевтина, мы выберемся. Есть шанс, что твой брат благоразумный человек, он примет верное решение и тогда тебе ничего не будет грозить. О моей безопасности не думай, не до этого. Ладно, завтра вечером. Есть соображения на этот счёт?
- Да, я ходила по дому, присматривалась. Слушай запоминай: я напрошусь на совместный ужин в девять вечера, постараюсь отсечь посторонних, скажу, что хочу поговорить о нашей семье. Как пройти в столовую основного здания ты знаешь: крыльцо, тамбур, небольшая кухня, коридор, часовые только снаружи. Но ещё есть заднее крыло, там нет людей с оружием, в случае опасности можно укрыться за поленницей…
- Прости перебью, назначай ужин на половину десятого, когда стемнеет.
- Хорошо, пусть так. Значит заднее крыльцо, коридор, поворот налево, направо. Слева останется бильярдная, справа кладовая со спиртным и продуктами, дальше будет основная кухня, лестница, наверху гостевые спальни, но туда не ходи. Увидишь короткий аппендикс за настенным канделябром - это проход в ту самую столовую. Люди там бывают редко, это в основном кухонные работники, дверь в столовая будет приоткрыта, на это никто не обращает внимания. В аппендиксе крохотная подсобка, то что в ней находится - вечером невостребованное, вряд ли туда кто-то зайдёт. Если приоткрыть дверь в подсобку, то можно увидеть, что происходит в столовой. Я улучила момент, провела опыт, напрасно время не теряла. Да, в отличие от некоторых. Угол обзора ограничен, но стол туда попадает.
- Всё рискованно, зыбко, нужно обдумать план действий на случай непредвиденных обстоятельств.
- Хорошо, время есть, на этому расстаёмся, Вадим.
Алевтина одарила собеседника обворожительной улыбкой, поднялась и удалилась из заведения, призывно покачивая бедрами. Ей вслед устремились сальные взгляды мужчин в форме.
Улица Лесная находилась на самой окраине посёлка. Дома, когда-то добротные просели в землю, обветшали стены и крыши, людей в этой части города было немного, в стороне за лесом работала лесопилка. К Зорину привязалась вислоухая дворняга: она вылезла из под ограды, обнюхала его ноги и завиляла хвостом. «Своего признала? - Вадим нагнулся, почесал собаку за ухом. - Ты не была в прошлой жизни сотрудницей ВЧК, нет?». Он шёл по окраиной улочке, обходя буераки. Жизнь в этих местах остановилась, в кустах за подстанцией застыл ржавый остов трактора СХТЗ с перебитыми колёсами, разобранным капотом, но сохранившиеся трубой, это чудо сельскохозяйственной техники производилось до тридцать седьмого года, на Сталинградском и Харьковском тракторных заводах. Оборачивается ему не стоило, это мало что изменило бы если бы за ним сейчас наблюдали. Калитка покосилась, висела на одной петле, от резкого поворота захрустело рассохшееся дерево, створка чуть не рассыпалась. Вадим поморщился: да, сынок из него действительно неважный. Он бродил вокруг дома, топтал бурьян, окна были заколочены досками, он лично это делал десять лет назад, словно вчера. Дом стоял невзирая ни на что, огород тоже был на месте, хотя и нуждался в тотальной прополке. Крыльцо можно починить, укрепить, распорки в сарае и в бане, принять предложение Каминского о переводе в Локоть? Возникла в голове у Зорина смешная мысль: расстроится, жениться, детей нарожать, всё это сделать за три месяца, пока не нагрянет сюда Красная армия.