— Конечно. Разве он ждет чего-то другого? Что я откажусь, понизив свой пьедестал?

Мира улыбнулась.

— Вы правы, он ждет, что вы будете его преследовать, это его вдохновляет. Что указывает не только на его уверенность в своих способностях, но и на глубокую веру, что цель преследования — найти его, повстречать, зацементировать отношения. Но он постарается, чтобы встреча состоялась на его условиях. Он оставляет послание, больше ничего. Каким вы его представляете, если судить по его словам?

— Я над этим работаю.

— Я продолжу снабжать вас самыми вероятными вариантами, но, думаю, вы ищете слишком осторожного, слишком организованного человека, который не подбросит вам имени, не подскажет легкого пути. Скорее всего, любая его связь с вами будет анонимной, с каким-нибудь кодовым именем, присланным с заблокированного адреса или подложного аккаунта.

— Я тоже к этому склоняюсь. Надо проверять и перепроверять, но принцип именно такой. Мои сотрудники занимаются этим в надежде сузить рамки поиска. Лабораторные крысы анализируют почерк, но многого я от них не жду. Следующий этап — анализ слов. Сопоставление посланий и писем. Сужение диапазона поиска рано или поздно произойдет. Хорошо бы не через несколько лет после конца света. Тем не менее я намерена начать уже сегодня вечером.

Она немного поколебалась и решилась — Мире можно доверять:

— Я ввела в курс дела Надин. Я говорила с ней не под запись. Она меня не подведет.

— Не подведет. И проведет полезные раскопки. Правда, я думала, что она в отъезде. На Невисе, кажется?

— Была. Уже вернулась. Примчалась на горяченькое.

— На горяченькое. А еще помочь подруге. Если она согласится поделиться со мной своей перепиской, то я включу ее в свой анализ.

— Я подскажу ей поделиться.

— Я буду отправлять вам новый материал, а вы отсеивайте ненужное. Ваш неизвестный живет один или с родителями, с приятелями, еще с кем-то, но проводит много времени без них. Способен удержаться на работе и даже выстроить карьеру, но не сохранить сильные, искренние отношения. Может иметь приятелей, скорее, коллег, сослуживцев, но почти или полностью отвергает социальное взаимодействие.

— Органы правопорядка, — подсказала Ева. — Думаю, он как-то с ними связан.

— Здесь он сталкивается с противоречием. То, что он идеализирует вас, говорит об уважении — а уважение для него главное — к закону, к полицейскому жетону. Одновременно он верит, что правила, которым подчиняются закон и общество, надо обходить, иначе не добиться торжества правосудия, победы законности.

Мира отставила свою чашку и наклонилась к Еве:

— Он организованный человек, Ева. Дотошный, старательный, умный, с низкой самооценкой в сочетании с комплексом геройства. Согласна, он сильно заинтересован работой полиции и системы правосудия, возможно, даже обладает соответствующим опытом, но при этом страдает глубоким недоверием к возможностям обеих.

— Копам случается выгорать, — сказала Ева. — То же самое иногда происходит с прокурорами, социальными работниками, специалистами по обработке места преступления — со всеми, кто сталкивается с тем же, что и мы, и порой — слишком часто — убеждается, что система не срабатывает.