Реакция на удар током, попыталась успокоить себя Надин.

— В руку, в ногу. В мягкие ткани. — Она попыталась усмехнуться, но получилось визгливо, она даже испугалась.

— Это и есть шок? Мне трудно дышать. Кажется, я сейчас отключусь. У нее были твои глаза.

— Что?!

— Твои глаза. Извини, я уже отключаюсь.

И она растянулась на полу, вцепившись в коммуникатор.

Рорк подрулил к дому Надин, но еще не затормозил, а Ева уже выскочила из машины. Прежде чем убежать, она указала Рорку пальцем на уже стоявшую во втором ряду черно-белую машину полиции.

Универсальный ключ позволил ей не задерживаться у дверей. Она предпочла бы лестницу, но лифтом быстрее. Она прыгнула в кабину и назвала этаж.

Надин, сидевшая в кресле цвета лепестков раздавленной розы и сжимавшая в руке стакан с водой, уже была окружена полицейскими. Еву она встретила кривой улыбкой.

— Только что очухалась. Какая ты шустрая!

— Тебе оказали медицинскую помощь?

Надин покрутила головой.

— Мисс Ферст отказалась от укола, — доложил один из полицейских. — Она в сознании, признаки серьезных телесных повреждений отсутствуют.

— Опиши ее! — потребовала Ева, уставившись на бледную Надин, хлопавшую расширенными глазами. Через минуту-другую ей все-таки понадобится медицинское вмешательство.

Надин глубоко вздохнула.

— Темная кожа, темная, коротко стриженная шатенка, из-под большой шапки с ушами торчали кончики волос. Я видела последние рисунки — не очень-то похоже. Заметный неправильный прикус, кривой нос. И глаза, Даллас. — Надин пришлось прерваться, чтобы хлебнуть воды — это останавливало головокружение. — Такого же цвета, как у тебя. Как нарочно! Вряд ли в ней есть пять футов десять дюймов. Она выше меня, но ниже тебя. Явно ниже, чем в прежней ориентировке. На ней бушлат, — продолжила вспоминать Надин. — Темный бушлат, темный шарф, шапка с ушами и с козырьком.

— Все слышали? — обратилась Ева к полицейским. — Приступайте к опросу соседей. И добудьте мне записи камер безопасности за вечер. Вперед!

Она придвинулась к Надин и, нагнувшись, заглянула ей в лицо. Все еще бледная, но бледность уже не такая мертвенная. Описание преступницы получилось у нее таким четким, что Ева отказалась от мысли передать Надин в лапы врачей против ее воли.

— Что еще за кошки у тебя на штанах?

— Не кошки, а котята. Штаны пижамные. По-моему, очень мило.

— Позорище!

— Как скажешь. — Надин потянулась к Еве, сжала ее руку и тяжело вздохнула. — Но мне они по душе.

— Пускай. Рассказывай, как все было. В подробностях.

— Я работала. Читала письма. Я… Здравствуй, Рорк.

Он, войдя, шагнул к ней, нагнулся, взял ее за подбородок. Потом кивнул и дотронулся губами до ее лба.

— Хочешь что-нибудь выпить?

— Не откажусь. У меня есть бутылка бурбона. В кухонном буфете слева, на верхней полке. Двойную дозу, без всего.

— Сейчас принесу.

— Надин!

— Извини. — Ей все еще была нужна Евина рука. — Поступило письмо, как будто от стажера из телекомпании: дескать, мой продюсер направил ко мне курьера с пакетом.

— Ты, надеюсь, удостоверилась, что это правда?

Надин поморщилась, услышав в Евином тоне недовольство и сарказм.