Третьим фактором, как ни странно, оказался случившийся с ним приступ паники, заставивший биться в яростной истерике, тем самым утрамбовывая снег вокруг себя, что позволило освободить руку и голову. Четвертое – это его самообладание, сила воли, подвигшая взять себя в руки, подавить панику, оценить свое положение, включив критический анализ ситуации, и заставить себя действовать, занять сознание продуктивным делом. Ну, и пятое…
А пятое – наверное, скорее, первое и самое главное – его вернули назад в жизнь. Кто? Без ответа вопрос…
Стаховский снова надолго замолчал, погрузившись в свои воспоминания и размышления. Марианна не тревожила его молчания и мыслей, даже старалась не двигаться, чтобы не беспокоить, давая ему возможность умиротворить свое внутреннее состояние после такого невероятного рассказа и откровения. Она понимала, что он поведал ей лишь какую-то толику из всего того, что пережил тогда, малую часть того метафизического опыта, который получил, и тех духовных откровений, что понял и постиг в момент смерти. Как и понимала, почему он умолчал о многом.
Существует такое понятие в философии – quale, или qualia во множественном числе, – это индивидуальные чувства и ощущения человека, которые невозможно описать, которым невозможно дать физическое, научное обоснование.
У каждого человека есть чувства, эмоции, ощущения, духовные и нравственные переживания и мысли, которые принадлежат только ему одному, его личности, его откровению с самим собой, его душе. Внутренний космос человека, в который никому, кроме него и Бога, нет доступа. То самое его сокровенное квеле, что составляет стержень каждого человека, его неповторимую индивидуальность, его мир, его сущность.
– Лежа в той белой могиле и ожидая спасателей, – заговорил вновь Ян, так и не отрывая взгляда от превратившихся в уголья поленьев в камине, – я многое передумал, прокрутил в голове всю свою жизнь, осмысливая ее иным, измененным сознанием и понимая уже закономерности иного порядка. И вдруг понял, что в моей жизни, по сути, не было ничего выдающегося, кроме смерти. Все переменилось во мне, в моем восприятии жизни, бытия как такового и смерти. Я умер, и родился другой человек. Как бы базовая начинка, платформа – все тот же я, а вот наполнение совсем другое. Иногда, для того чтобы измениться и понять что-то на самом деле важное, истинное про себя и свою жизнь, иногда надо умереть. Знаешь, как говорят настоящие тренеры по боевому самбо: «Если боишься смерти – умри, тогда тебе больше будет нечего бояться».
– А твои друзья? – спросила Марианна.
– Левку с Гариком почти сразу накрыло, они спускались впереди лавины, Пашка с Олегом справа от нее. Вот их нашли в тот же день, ближе к ночи. Олег выжил, его отбросило под ствол большой сломанной сосны, которая смягчила удар снежного заряда, а под ее ветками образовался воздушный карман. Это его и спасло. Поломало, правда, очень сильно. Больше года по больницам, десятки операций, инвалидность. Но ноги при нем, двигаться, ходить может. А все остальные… Левку с Гариком достали только летом.