– Ваши уникальные способности и таланты нам известны, Ян Валерьевич, мы оценили степень ваших возможностей, порой гениальных решений и великолепного стратегического мышления. Без всякой ерунды, скажу вам прямо, нам очень нужны такие специалисты, как вы, думаю, вы сами все прекрасно понимаете.

Ага. Он понимал. Прекрасно, как заметил его визави. И, если честно, имел достаточное количество патриотизма в душе, чтобы подумать о таком применении своих талантов, только вот к степени несвободы, неизбежно накладывавшейся на него, прими он это предложение, не был готов, да и не собирался ограничивать в чем-то свою жизнь и свои устремления. О чем и сообщил представителю серьезной организации.

Тот ни на чем настаивать не стал, дал подписать кое-какие бумаги о неразглашении, ознакомил с протоколами, предписывающими Стаховскому запрет на работу кое с какими программами, контентами и ресурсами, и убыл, подчеркнув свое приятствование от их беседы.

Так получилось, что раза три Ян сливал загадочному Антону Николаевичу добытую им информацию, имевшую непосредственное отношение к специфике работы той конторы, в которой числился его несостоявшийся наниматель. Кстати, получал благодарности и неизменное подтверждение приглашения к сотрудничеству на постоянной основе.

Отделывался шутками-прибаутками и прощался до следующего случая. После последней такой вот «помощи» Стаховского Антон Николаевич приехал лично и долго и весьма подробно объяснял суть работы его подразделения, какие ситуации и теракты разной направленности, в том числе в экономической и информационной среде, предотвращает его служба и чем именно помог им Ян.

И снова повторил свое предложение, уже более конкретно и серьезно. Ян прямым согласием не ответил, уверив, что будет считать себя внештатным сотрудником и сливать в контору все подозрительные моменты, что откопает в процессе своей работы. На том и расстались. Правда, Антон Николаевич в это раз был сильно раздосадован отказом Стаховского.

– Понимаете, Антон Николаевич, – решил объяснить на сей раз прямым текстом Стаховский, – я сторонник самоустранения из активной общественной и социально-обязательной жизни. И точно знаю, что в том статусе и в том формате работы, который я для себя избрал и определил, я сделаю гораздо больше и эффективней, как для отдельных людей, так и для страны в целом, и в частности даже для вашей службы. Я же не отказываюсь сотрудничать.

– Вы хоть представляете, какие у нас имеются технические и информационные возможности для вашей деятельности? – с легкой усмешкой поинтересовался товарищ, упоминая о самой сладкой заманухе для Стаховского. – Вся ваша самодеятельность по сравнению с тем оборудованием, оснащенностью и возможностями, что имеются у нас, – это как молоток против автомата Калашникова, совершенно несерьезно и даже смешно.

– И тем не менее что-то и я могу даже на таком уровне своим «молотком», – указал Антону Николаевичу на очевидный факт Стаховский.

М-да. И теперь вот получается, что…

Ян все взвесил и обдумал, и ясно понимал и отдавал себе отчет, во что именно для него может вылиться принятое решение.