На сцене пить нельзя. Разве только для вдохновения.
В спектакле Театра сатиры «Ревизор» мы играли чиновников: Спартак Мишулин, Ромочка Ткачук, Зяма Высоковский, Юрочка Авшаров, Державин и я. После сцены взяток чиновники до финала были свободны – там разборки шли между городничим и Хлестаковым. И мы в гримерных, чтобы расслабиться, выпивали. Зато с какими живыми глазами мы выходили в финале в немой сцене!
Пить сегодня стали меньше, потому что надо успеть перебежать от одного заработка к другому за максимально короткий срок. А для этого требуется твердая поступь.
Между нами
Марк Захаров
В Европейский суд по правам человека в Страсбурге
Копия – в Совет Безопасности ООН
Убедительная просьба восстановить историческое наименование города Ширвиндта в бывшей Восточной Пруссии (ныне поселок Кутузово) в связи с тем, что само слово «Ширвиндт» слишком любимо и дорого сердцу каждого русского человека.
Художественный руководитель Московского театра «Ленком»,
Народный депутат Верховного Совета СССР двух первых созывов
Захаров М. А. и еще 348 подписей
Я
Встречаемся с какими-то оставшимися друзьями, коллегами – их все меньше и меньше – и начинаем ощущать дикий дефицит близких. Как-то говорили об этом с Марком. Сидим на совещании. А с кем совещаться-то? Только друг с другом.
Правда, придумали коллективный разум. Что значит коллективный? Сваленный в одну кучу? Тогда получается огромная гора пустых звенящих черепов.
Я мечтаю совещаться с Марком как можно дольше. Для меня он непререкаемый авторитет. Авторитет завоевал сегодня другой смысл, а Марк авторитет во всех смыслах. Он интуитивно современен.
Владимир Зельдин
…Он уникален. Таких больше нет, таких больше, увы, не делают! Когда мы не общаемся с ним долгое время, нам чего-то не хватает в жизни. Чего-то важного и большого… Но стоит только увидеть его чуть усталое, всегда серьезное (снаружи) и такое родное лицо, сразу все встает на свои места. Всего этого никогда не скажешь ему, а на бумаге можно. Мы очень его любим!
Шура, Саша, Александр Анатольевич, будь с нами долго!
Пример наглядный у тебя перед глазами!
Твои верные друзья Иветта и Владимир Зельдин
Я
Увы, наглядность улетучилась. Сначала Володя. Через три месяца Иветта.
Куда бы я ни приходил, всегда почему-то оказывался старше юбиляра, за исключением разве что Владимира Михайловича Зельдина. Когда существуют старшие, еще что-то мерещится. Когда они уходят, мираж исчезает.
Уникальность Зельдина была даже не в этом счетчике, а в том, что он был абсолютно молодым. Когда готовили его 90-летие, вечер режиссировал Юлик Гусман. Была репетиция поздравлений. Нас всех собрали в малом зале Театра Российской армии. Владимир Михайлович порхал по сцене, сбегал в зал, кого-то вынимал, снова взлетал на сцену: «А потом я выйду и – сюда, а потом подойду туда…» Юлик идет за ним к сцене – и на приступочку влезть не может. Я ему говорю: «Юлик, твоя задача сейчас – дожить до юбилея Зельдина».
На 100-летии Зельдина в 2015 году я сказал: «Володя, ты погубил нашу биографию. Первый раз мы поздравляли тебя в Доме актера с твоим 50-летием. И с тех пор каждые пять лет мы тебя поздравляем. С завтрашнего дня мы начинаем готовиться к 2020 году. Мы почитали документы, и выяснилось, что 10 февраля 1915 года, в твой день рождения, был первый в истории России немецкий погром: в Москве грабили немецкие магазины. С 11-го числа все вернулось опять к евреям. Один случай – в честь рождения Зельдина».