— Хм! — издала звук недовольства княгиня Натали. — Наследовать имущество она не имеет права, так они придумали подарки дарить! Как это унизительно — быть ровней приблудной девке.

— И нищей в отличие от нее, — добавила Татьяна.

— Матушка! — зашипел Ардальон капризно. — Сестрица! Ну, зачем вы так?.. При всех-то! Нехорошо-с! Стыдно!

— Молчи, дурак, — бросила ему мать через плечо. — Когда б умным был, мы не бедствовали б.

— Оставь, Ардальоша, — захихикал Гектор, — тут, почитай, весь наш княжеский выводок думает так же, стало быть, нечего и стесняться — свои ведь.

— Вам бы все шутки шутить. Никаких приличий!

— Ардальон во гневе — это блоха на лошади во время боя, кричащая «ура», — зашептал Гектор на ухо Марго, та прыснула.

В то время как гости переходили в другую залу, Виола с Прохором двинулись в обратном направлении к друзьям, а потом не знали, что им делать.

— Думаю, нам пора, — нашлась Настя. — Здесь только высший свет, не все добры, как графиня Ростовцева, вряд ли им понравится, коль мы составим компанию за столом.

— Я ведь тоже не высший свет, — сказала Виола, — меня смущают эти люди… их так много… мне неуютно, все на меня смотрят…

— Съесть хотят, — пошутил Сергей, и в чем-то он был прав. — Коль дамы намерены ехать домой…

— Нет-нет, — прервал его Медьери, шедший к ним. — Почему возникли такие мысли? Вы главные гости на этом ужине, потому уйти не можете. Дамы, прошу…

Он стал между Виолой и Настей, согнул руки в локтях, девушкам пришлось взять его под руки и подчиниться. Правда, когда они шли, обе оборачивались назад, беспокоясь, идут ли за ними их мужчины, Медьери успокоил:

— Не волнуйтесь, прекрасные дамы, Сергей Семенович и Прохор Акимович не посмеют покинуть вас.

Самый неприятный момент был, когда они проходили вдоль длинного стола к Чаннаронгу, восседавшему во главе, именно там для них приготовили места. Усадив четверку друзей, Медьери ушел на другой конец стола, там наклонился к Марго, чтобы спросить:

— Я намеренно усадил Гаврилу Платоновича ближе к сыну, но их разделяют Виола с Прохором. Как полагаете, князь не оскорбится, что сидит рядом с купцом на нашем торжестве?

— Ему сейчас не до того, поверьте, — ответила она. — Он потрясен. Я ведь хотела рассказать ему о сыне, а принц Чаннаронг запретил. Но ежели князь будет лютовать — дома, не на людях, — я берусь унять его гнев.

— Благодарю вас, вы сняли с меня груз.

Не садясь на свое место, он взял бокал и предложил первый тост за связующие нити, которые соединяются и открывают нам истину. Странноватый тост, но гости из уважения кивали, как будто поняли смысл, и поднимали бокалы с шампанским. Отпила из бокала и Виола, затем распахнула глаза, удивившись:

— Почему вода колючая и стреляет?

— Это шампанское, — просветил Прохор. — Не вода, а вино.

— Ах, вот какое оно — шампанское… Я читала.

— Будь осторожна, оно кружит голову.

— Зачем мне моя голова, когда есть твоя?

И Виола снова поднесла бокал к губам, рассмешив Сергея с Настей. Тем временем Марго украдкой наблюдала за всеми, чаще — за Зыбиным и Кирсановым. Почему они здесь? Полицейские, переодетые в лакеев, сыщики во фраках, которых усадили вперемешку с княжеским семейством, явно что-то замышляли или… Но вторая идея не осенила Марго, тогда она решила пока поесть, а между делом спросила хозяина торжества: