– Ну а если Бог поможет… нам, – Роман вспомнил, что Бог едва ли станет помогать язычнику в его ратных делах, – и на Волыни вскоре наступит мир?

– Тогда весьма вероятно, что наши воины будут рады случаю показать свою доблесть и заслужить хорошую награду.

– Будем молить Всевышнего бога, чтобы это затруднение ваше было улажено как можно скорее!

В Царьграде Эльгу не раз водили в Великую Церковь, как там называли собор Святой Софии – золотое царство небесного света, погружающее душу в преддверие рая. Здесь же она могла предложить грекам посетить лишь церковь Ильи на Ручье – единственный храм киевских христиан, основанный Аскольдом, разрушенный при Олеге и восстановленный Ингваром для его жены-болгарыни. Но сделала она это без стыда, даже с радостью – пусть василики[31] смотрят, как нуждается земля Русская в поддержке ромейской церкви. Храм Ильи, расположенный близ пристани, среди купеческих клетей с товарами и корабельных мастерских, мало чем отличался от обычной избы, только был просторнее. Немногие украшавшие его иконы, покровы и сосуды она сама привезла из Царьграда, купив на подаренные Константином милиарисии. Пусть теперь посланцы его посмотрят: поскупившись на дары для строптивой архонтиссы Росии, Константин обездолил самого Бога!

Половина Киева сбежалась смотреть, как направляются к церкви княгиня с приближенными и греки. Эльгу сопровождали отроки, бояре с женами, ее родственницы и служанки. Малуша, тонкая, стройная и строгая в зеленом варяжском платье, с длинной русой косой и небольшими серебряными колечками на очелье, несла кошель и раздавала от имени княгини милостыню всем, кто протягивал к ней руки. Роман с любопытством косился на юную девушку. Он и раньше видел ее близ престола госпожи, она прислуживала Эльге за столом, во время переговоров подавала гостям разбавленное вино и легкие угощения. Судя по ее одежде, она была не простого рода, но и не дочь княгини – та была еще слишком юна и ее гостям не показывали.

– Эта дева – просто твоя служанка, или она с тобой в родстве? – спросил Роман по дороге к церкви.

– Малуша? – Эльга посмотрела, на кого он показывает. – Да, она… в отдаленном родстве со мной.

– Она сирота? Или ее отец тоже служит тебе?

– Служит? – Эльга усмехнулась. – Помнишь, ты рассказывал мне о войне царицы Томирис и царя Кира? Так вот: если я – Томирис, то эта дева – дочь Кира.

– Значит, она не свободна? – предположил Роман, уразумев, что это иносказание говорит о судьбе девушки.

– Нет, – ответила Эльга, и это короткое слово упало, как клинок.

Дочь Кира – или как там на самом деле звали того варварского архонта, которого Эльга победила девять лет назад? Теперь Роману стало понятно, почему в пиршественной палате, когда для него исполняли песнь о той мести и войне, эта юная дева слушала, забыв о своих обязанностях, и лишь смотрела в пространство отсутствующим взглядом…

Надо думать, Роман и впрямь хорошо молился о скорейшем прекращении войны на Волыни. Не прошло после этого и двух дней, как Эльга получила весть: в Киев едет Олег Предславич с частью добычи Святослава и неким важным поручением к ней.