– Как-как? Хм. Своего собственного?

– Да. Причем достаточно опасного для остальных. Ивар же сейчас – самый сильный вождь викингов.

– Я слышал, что Великую армию возглавляет не он.

– Харальд не переживет этот поход, – холодно произнес он.

– Ты думаешь?

– Уверен. И ты, падре, мне в этом поможешь. Ты ведь хочешь, чтобы набеги на земли Британии прекратились? Только помалкивай. Сам понимаешь, даже у стен есть уши, и я не хочу, чтобы какой-нибудь мерзавец, желая получить небольшое вознаграждение, все Харальду рассказал.

– Так Папа был прав?

– Насчет чего?

– Насчет твоего стремления усмирить дикий север?

– Разумеется.

– Но ведь тебе это невыгодно. Норманны ведь везут награбленное через тебя к ромейцам.

– Падре, то, что я об этом болтаю, не значит, что это так. Последние пару лет я живу с торговли своими товарами. Да и раньше получал основной доход с них. Да, от норманнских грабежей есть польза. Но небольшая. А вреда они сколько приносят? Я лично дважды отражал крупное вторжение в свои земли. Очень беспокойные люди.

– Два вторжения?

– Да. Первое – Хрёрика Фрисландского, второе – уже упомянутого Харальда. Харальда я разбил в чистом поле, а потом победил в поединке и взял в плен. Его выкупили. И теперь он пытается реабилитироваться. То есть восстановить свою репутацию. И я ему подыгрываю, помогая собрать вокруг себя всех тех дураков, что не мыслят себя вне набегов и грабежей.

– Для чего?

– Чтобы одним махом от них избавиться, – криво улыбнулся Ярослав. – И как я уже сказал раньше, в этом мне потребуется твоя помощь. В том числе и сейчас. Я не хочу брать город штурмом и чинить ему разорение. Хуже того, не желаю того, чтобы это сделали норманны. Полагаю, что от Хамвика останутся только руины. Согласись, не самая приятная участь.

– С этим сложно не согласиться, – кивнул архиепископ.

– Так какой будет твой правильный ответ?

– Мне нужно время.

– У тебя есть время до заката. После чего я начинаю действовать.

– Почему не до утра?

– Потому что я так хочу.

– Ясно, – кивнул архиепископ Кентерберийский и, попрощавшись, вернулся в город. Ярослав тоже отошел к своим войскам, которые начали деловито ставить лагерь. Совсем как римские легионеры. И за всем этим действом со стен наблюдали местные жители.

– Откроют ворота? – пожевывая травинку, спросил командир палатинов.

– Даже гадать не берусь.

– Тогда готовимся?

– Конечно. Уже осмотрел укрепления?

– Ворота ничего серьезного не представляют. К тому же они рассохшиеся и обветшалые. С первого же снаряда пращи загорятся. И сгорят быстро. Башни и стены тоже весьма запущенные. Даже не представляю, как они в таких условиях смогут нормально защищаться.

– Будут говном кидаться с крыш домов?

– Так они там соломенные и невысокие. Куда уж там – кидаться? Да и снимут их оттуда без всяких проблем.

– Что селяне говорят? Много в городе войск?

– Нет. Почти все ушли с ригом на восток. Здесь больше телохранители, воины-старики да увечные. Особого отпора дать просто некому.

– Я боюсь, как бы пожар не начался. Это ведь не Александрия или Иерусалим. Здесь города строят из горючего материала. Чуть что не так – пожар. Та еще мерзость.