– И откуда ты все это знаешь?!

– Догадки, – усмехнулся я, отступая и уклоняясь от нового града ударов. – Однако, судя по всему, я попал в точку.

Резкий удар ногой в лицо буквально отбрасывает Алашара на несколько метров от меня. Подобные приемы в его мире никому не знакомы, и этот удар, скорее, дань тем многочисленным боевикам, что я смотрел в нашем мире.

– Пока не появилась посланница, у тебя еще была надежда вернуть себе силу, завладев семенем Хаоса, но она забрала и ее…

– Не она, а ты!

– Ах да. – Я виновато развожу руками. – Прости, так уж получилось.

– Смерть простит, – шипит ассасин, а глаза его наливаются темнотой. – Пора заканчивать нашу игру, и на этот раз твой меч тебе не поможет.

– Меч? – Я бросаю быстрый взгляд в сторону своей катаны, с удивлением отмечая, как далеко мы переместились от места начала схватки. Теперь понятно, почему Алашар предложил «поединок чести», – боялся моего клинка. Арагорн, что же на самом деле ты мне подарил, хотел бы я знать.

Алашар тем временем поднимает зажатые в руках кинжалы и устремляется в мою сторону, но словно натыкается на бетонную стену и резко замирает в паре шагов от меня, с удивлением глядя на свою грудь, где торчат некогда подаренные рейнджером ножи. Те неожиданно с легким хлопком лопаются, превращаясь в облачка серебристой пыли, которые с тихим всхлипом втягиваются в рану, словно засосанные внутрь невидимым пылесосом. Кожа вокруг ран стремительно темнеет, и эти пятна увеличиваются с каждой секундой. Алашар пальцами вцепляется себе в грудь, буквально погружая их в раны, словно в надежде извлечь из себя впитавшуюся внутрь пыль, но кожа под его руками трескается, а куски плоти остаются у него в руках, превращаясь в сероватую пыль, обнажая ребра.

– Что это? – прохрипел он, глядя в мою сторону глазами, полными боли.

– Твоя смерь, – бросил я в ответ и с размаху воткнул оставшийся нож ему в глаз.

– Ты мог нам все рассказать сразу, – в голосе волчицы слышится плохо скрываемое раздражение. – А если бы ты не взял эти ножи?

– Поверь, Ри, я бы справился, – ответил я, стараясь скрыть улыбку. Волчица хоть и злится, но мне прекрасно видно, что это просто от волнения.

– Вот и я ей об этом все время твердил, – бросил Тавор, отхлебывая чай из дымящейся кружки, что пару минут назад принес нам слуга. – Так нет, эта неугомонная все рвалась тебе помочь, я уже хотел ее заклятьем к стулу приковать, чтобы не мельтешила.

– Да ну вас, – махнула рукой волчица и, резко поднявшись со своего места, вышла из кабинета мага.

– Переживает, – с притворно-тяжелым вздохом констатировал Райзен. – Беспокоится.

– Перестань, – я поморщился. – Мы с Ри друзья и, будь я на ее месте, так же переживал бы.

– Ну-ну, – усмехнулся Тавор, однако больше ничего говорить не стал.

Мы молча пили ароматный чай, и я чувствовал, как холод тоненькой струйкой вытекает из моего озябшего тела. А я ведь даже не подозревал, что настолько замерз…

– Господин Тавор, разрешите, – дверь в кабинет открылась, и на пороге появился один из стражников.

– Что там случилось? – Райзен вопросительно посмотрел на солдата.