Есть вещи, которые, возможно, никогда не будут ни написаны, ни сказаны, потому что останутся доступными лишь тем, кому в той или иной форме удастся усовершенствовать бытие[198]. А для этого необходимо постоянно улучшать свои модели поведения и свои инструменты познания.

Задачей настоящей работы является сохранение своего рода открытой интуиции и создание более широкой семантики, обогащающей «Я».

Каждый человек понимает мир, себя, свой радиус действия, но за всем тем, что может охватить человеческое сознание, лежит опыт, воспринимаемый кем-то как огромная пустота, а кем-то – как огромное море или великая реальность. В каждом из нас остается много неизведанного, тайного, как бы потустороннего. Это – еще не формализованный потенциал или, скорее, тень того бытия, которым мы, как бы там ни было, постоянно являемся.

Для начала приведу пример знакомого всем переживания во сне или в полусне. В некоторых сновидениях мы живем, любим, испытываем страх, бурные эмоции, счастье, что в определенный момент возникает как нечто реальное. Реальное, поскольку помимо впечатления, производимого на сознание, в организме происходят изменения биологического характера: организм реагирует на определенный образ. Так, субъект может умереть от приснившегося ему кошмара. Опыт сна говорит о способности разума проникать в реальность жизни.

Обычно люди склонны считать наиболее реальным период бодрствования, феноменология которого рациональна и принимается всеми как реальность. Но действительно ли это – реальность? Согласно установившемуся мнению, да, это реальность. Однако известно, что во многих ситуациях при психотерапии, во время так называемых парапсихических опытов или в момент принятия некоторых решений человек полагается на интуицию, которая может быть обусловлена сновидениями. Основные шаги в своей жизни – как внешней, так и внутренней – человек совершает под влиянием некоторых интуитивных ощущений: любви, ненависти, стремления к обладанию.

Пытаясь обнаружить причины, обуславливающие главные действия субъекта, приходится обращаться к чему-то неуловимому, но это «что-то», во всяком случае, хорошо известно из сновидений. Сновидение пишет, создавая субъекта. Обычно в своей повседневной жизни, когда бодрствуем, мы разговариваем, думаем, но при этом всегда ощущаем раздвоенность. Наша реальность – это одно, то, что мы говорим или делаем – другое. Некоторые же опыты в сновидении или отдельные внезапные переживания целостны, так как вовлекают всего субъекта. Это необходимо учитывать, потому что подобные переживания могут приоткрыть реальность, возвышающуюся над повседневностью.

Одновременно с нашей вселенной существуют другие. Что реально? Все реально, и день, и ночь. Что более реально? То, что больше приближается к функциональной реализации наших проектов, как экзистенциального, так и метафизического характера. Реально то, что делает меня более реальным. Ночью происходит более четкое изложение нашей психической реальности.

Одним из слов, которые всегда вызывали мое любопытство в молодости, является «экзистенция». «Экзистенция» (от лат. eicio, eiecto – выброшенный из своего места) указывает на то, что вас выбросили вовне. «Бытие», наоборот, радикально непосредственно: я есть. Бытие не взывает к каким-либо обстоятельствам, не нуждается в какой-либо связи и не предполагает ее. Оно самодостаточно, самостоятельно, самооправданно в себе и для себя. Экзистенция – выброшенный вовне: кем? чем? Это уже предполагает некое отношение