– Какая жалость! – прикинулась я.
– А в чем дело?
– Хотела ей кое-что рассказать.
– Что же?
– Хотела ей рассказать, что на пустыре закопали одну женщину, засыпали тоннами мусора и теперь она кричит из-под земли.
Мистер Несбитт вдруг выпустил из пальцев сигарету.
– Ой, мистер Несбитт, у вас сигарета упала, – говорю ему и показываю носком туфли.
– Разве? Да, верно. – А сам такой: – Хелен вернется – передам ей твой рассказ. Позабавлю ее.
– Вот спасибо. Там правда-правда закопана настоящая женщина.
– А ты откуда знаешь?
– Я слышала голос из-под земли.
– Нет, откуда ты знаешь, что там женщина, а, скажем, не корень мандрагоры?
– А что это?
– Ну, как же, мандрагора. Растение такое, деточка. Оно говорит человеческим голосом. Я точно знаю, сам читал. Так почему ты решила, что это не мандрагора?
– Мне такое и в голову не пришло.
– Очень жаль. – Берет новую сигарету – и хоть бы хны. – Скажи, деточка, ты… э-э-э… ты еще кому-нибудь рассказывала эту историю?
– А как же! Я всем рассказала.
Мистер Несбитт чиркнул спичкой и обжегся.
– И что же: кто-нибудь решил разобраться, что к чему?
– Нет, – отвечаю. – Никто не верит.
А он с улыбочкой:
– Разумеется. Само собой. Ты ведь еще мала. Кто тебя станет слушать?
– Прямо сейчас возьму лопату и пойду на пустырь, – говорю.
– К чему такая спешка?
– Мне пора. – Я как будто его не слышала.
– Посиди со мной. – Вот привязался.
– Нет, спасибо. – Тут я струхнула.
Он взял меня за плечо:
– Ты в карты умеешь играть, деточка? В двадцать одно?
– Да, сэр.
А у него на столе лежала колода карт.
– Давай поиграем.
– Мне нужно идти ее откапывать.
– А куда спешить? – Даже бровью не повел. – К тому же и моя жена, видимо, скоро вернется. Да, не сомневаюсь. Уже скоро. Дождись ее. Посиди немного.
– Думаете, она вернется?
– Непременно, деточка. Расскажи-ка мне, что там за голос. Громкий?
– Нет, он уже слабеет.
Мистер Несбитт вздохнул и заулыбался:
– Ох уж эти детские фантазии! Давай-ка перекинемся с тобой в двадцать одно, это куда интереснее, чем слушать, как женщины кричат.
– Мне пора идти. Поздно уже.
– Не торопись, у тебя же каникулы.
Я поняла, чего он добивается. Хотел подольше задержать меня в своем доме, чтобы та женщина померла и замолчала навеки. Чтобы я уже не смогла ей помочь.
– Минут через десять и жена моя подойдет, – сказал он. – Да. Минут через десять, не позже. Ты ее дождись. Посиди здесь.
Стали мы играть в карты. А часы тикают. Солнце клонится к горизонту. Поздно уже. А у меня из головы не идет крик о помощи, только он становится все слабее и слабее.
– Пойду я, – говорю.
– Сыграем еще, – не отстает мистер Несбитт. – Подожди еще часок, деточка. Может, жена моя еще передумает и вернется. Ты не спеши.
А сам все на часы поглядывает.
– Что ж, деточка, думаю, теперь ты можешь идти.
Я его живо раскусила. Ночью он проберется на пустырь, откопает свою жену, еще живую, отвезет куда-нибудь подальше и уж там зароет как следует.
– До свидания, деточка, до свидания.
Он меня отпустил – решил, что к этому времени весь воздух, что был в ящике, наверняка закончился.
Дверь захлопнулась прямо у меня перед носом.