– А ты ничего не слышал?

– Нет.

– Наверное, показалось, может, зверушка какая.

– Да говори ты толком.

– Вроде как кусты за проволокой шевельнулось.

– Это у тебя в штанах шевельнулось, когда ты про девушек моих услышал.

– Да иди ты!..

– И то верно, пойдем на свет, что-то мрачно тут.

Часовые вышли прямо к границе сектора. Здесь территория кое-как освещалась одним прожектором.

Когда Обухов неосторожно поменял положение и задел рукой ветви, Корнин показал ему кулак.

Обухов тихо прошептал:

– Я чего, виноват? Не видно ни хрена.

– Привыкай.

– Некогда привыкать, Сиплый. Гляди, пацаны к светлому месту пошли. Теперь можно подползти к проволоке.

Корнин кивнул:

– Давай, время уже подыхать этим парням.

Бандиты подползли к ограждению, и Корнин сказал подельнику:

– Обух, режь нижние ряды проволоки.

– А она не под током?

– Голова у тебя под током. Ты разве не видишь, что изоляторов на столбах нет? Когда по проволоке пущен ток, их обязательно ставят.

– Ну да.

Обухов приготовил кусачки, щелкнул ими несколько раз. В первой полосе проволочного заграждения образовалась дыра. Обухов пролез в нее, перекусил колючку второго ряда и обернулся.

Корнин кивнул и указал рукой на пост.

Обухов прополз к возвышенности.

Вскоре рядом с ним оказался Корнин.

– Чего делать, Сиплый? – спросил Обухов.

– Пойдем к емкостям. Крышки цистерн наверху. Оттуда и нападем на часовых. Они врубиться не успеют, как окажутся под ножами.

– Кусачки бросать?

– Оставь тут, но потом не забудь забрать. С ними как ты будешь орудовать ножом?

– Понял.

– Пойдем.

Бандиты поднялись на возвышенность, от крышек закрытых баков проползли к часовым, замерли метрах в десяти от них.

Корнин глянул вперед и прошептал:

– Значит, так. Гляди, Обух, твой русский, который ближе, мой кавказец. Чтобы выстрелить, им надо снять автоматы с предохранителя, опустить планку переводчика огня вниз, передернуть затвор. За это время мы их кончить должны.

– Долго ли нам?

– Готов?

Обухов отполз в сторону кустов, извлек из голенища нож.

– Готов!

– Три, два, один. Пошли!

Бандиты ринулись вперед.

Это стало полной неожиданностью для часовых. Два неизвестных налетели, как коршуны. Ни Грибов, ни Абитян не успели среагировать на нападение. Удары ножами в горло свалили их. Оба захрипели и, обливаясь кровью, повалились друг на друга.

Обухов вытер нож о китель ефрейтора и сказал:

– Вот и закончилась ваша служба, пацаны.

Он с Сиплым хорошо слышали разговор парней.

Корнин усмехнулся:

– И дембеля теперь ждать не надо.

Обухов ногой толкнул одного из солдат.

– Этот женатый был. Осталась его Лидка вдовой.

– А ей, может, и на руку. Ладно, идем к воротам, там укроемся. Скоро Монгол и Грива начнут разборку со сменой. Надо быть в готовности прийти им на помощь. Солдат будет трое. Таких же неопытных щенков.

Обух и Сиплый прошли вдоль бокса, присели у проволочных ворот, оценили запор. Достаточно было сдвинуть его в сторону, и ворота распахнутся. Другое дело с обратной стороны поста: там два замка и штыри, запирающие створки. Через те ворота на пост заходила техника.

В 22.50 из караульного помещения вышла очередная смена. Помощник начальника караула старший сержант Тесляк завел ее за здание, к месту, оборудованному для заряжания и разряжания оружия.