Суета лагеря позади. Говорить не хочется, курить нельзя, мозги свободны. Инструкция курить не запрещает, но запрещает Бык, а он старший. Главное вовремя сменить Ляпорова и Сову. Опоздание на десять минут уже ЧП. Семнадцатый самый удаленный и, потому, очень опасный пост. Ставят туда новичков и штрафников. Щава новичок, а Бык за драку с Кафтаном. Бык до сих пор косолапит, болит яйцо, а еще Кафтан вывихнул ему большой палец правой руки. Но Бык сам нарвался, Кафтан реально сильнее. За драку Кафтан получил два наряда на «гавнишко», то есть дневальным. У них с Быком старые терки. За какие грехи Ляпоров и Сова на семнадцатом, знает только командир роты.
Наряд перешел ручей и стал подниматься на скалу. С соседней горы за каждым движением Щавы и Быка следит пара внимательных глаз. Наряд два раза одной дорогой не ходит. Как будут возвращаться Ляп и Сова, знает только Ляп, он дежурный. Бык уперся в слой глины, из которой, словно ступеньки, торчали корни старого дерева, достал длинную спицу и стал прощупывать. В одном месте спица упёрлась во что-то твердое. Рисковать не стали, поднялись в другом месте. У пары глаз, наблюдавших за нарядом, как у чеширского кота родилась еле заметная улыбка.
Щава знал, почему Бык бодался с Кафтаном. Ему в курилке, в виде учебного пособия, рассказал Ляпоров. В конце мая этого года Бык, Кафтан и Ляпоров стояли на четвертом шлагбауме. Кафтан дежурный, Бык помощник, Ляпоров пулеметчик, он же снайпер. Колонну из трех военных УРАЛов замкнул, подоспевший в последнюю минуту УАЗик. УРАЛы везли продовольствие, старую армейскую мебель, одеяла и палатки. Кафтан проверял документы, Бык осматривал груз. Снайперу запрещено во время досмотра покидать пост, к тому же снайпер, согласно инструкции, может стрелять без предупреждения. Об этом все знают и это дисциплинирует. Никто не суетиться, не подгоняет, не спорит, без разрешения не заводит двигатель.
Из последнего УРАЛа Бык принес две банки тушенки и бутылку спирта. Угостить земляка на посту — это традиция, даже не традиция, а примета, даже не примета, а скорей жертвоприношение. Отдашь малое — сбережешь целое.
До армии Бык жил с матерью и сестрой в Краснодаре. Отца не помнил, мать всегда на работе. Старшая сестра была ему и отцом и матерью. Учился плохо, еле-еле закончил восемь классов. Любил футбол, но из спортинтерната выгнали за нарушение режима. Уникальное место Краснодар. Здесь все народы — украинцы, татары, русские, армяне, азербайджанцы, евреи живут в мире и согласии. Наверное, климат такой — всем всего хватает. Мать уговорила соседа-еврея взять сына учеником. Еврей ювелир.
Красота — страшная сила! Бык сразу понял: часы и украшения — это его судьба. Уже через месяц Бык мог отремонтировать золотую цепочку так, что только хозяин магазина видел место спайки, а через полгода Бык не только отличал искусственный алмаз от природного, но и страну где этот алмаз обработали. Еврея за науку почитал, как отца родного.
УРАЛы прошли досмотр, и ушли в горы, остался УАЗик. По местным дорогам без попутного груза никто не ездит. Военные тоже люди. Мешок картошки, прикроватная тумбочка, бухта кабеля, узел с тряпками или ящик пива — везде кому-то что-то надо. Кафтан закурил и пошел отлить, Бык проверял документы. Капитан и водитель УАЗика сидели спокойно, документы в порядке. Бык заглянул в салон — чистота, будто не армейский УАЗик, а представительский «Мерседес», только домкрат и баллонный ключ. Из-за угла КПП вышел Кафтан. Проверять больше нечего, но Бык медлил. Капитан, старший машины, нагло улыбнулся и протянул руку забрать документы.