Лорна понимала, что выглядит отвратительно. Ей нужно было подстричься. Обычно она находила время съездить для этого в Обан. Это не значило, что она плохо относилась к Филлис Уэйр, местной мастерице. Та приезжала, чтобы помыть шампунем и уложить волосы старым леди, и это всегда сопровождалось сплетнями и чашечкой чая. Но Филлис не понимала вас, если вы говорили ей о чем-то вроде медового цвета волос или упоминали прическу Дженнифер Энистон.

У Лорны набухли огромные мешки под глазами, она почти ничего не могла делать, не заплакав при этом. Несмотря на помощь миссис Коллин, подготовка к новому семестру все равно требовала отдачи. К тому же предстоял летний семестр, что означало множество школьных экскурсий, прогулок и прочего. Лорна вообще не прикасалась к документам. Когда она пыталась смотреть на них, слова расплывались у нее перед глазами.

Она помнила, что должна купить особый крем для отца, когда у него появились ожоги от лучевой терапии, и еще у них заканчивалось молоко… И ей нужно было серьезно поговорить с управляющим фермой Ангуса… А в почтовом ящике копились конверты со счетами…

Лорна не могла со всем этим справиться, как ни старалась. Просто не могла. Она была совершенно раздавлена. А когда такое с вами случается, вы понимаете, как трудно делать что-то сверх самого необходимого.

– Следующий! – невыразительно произнес Сайф, бросив короткий взгляд на компьютер.

Он уже разобрался в системе и мог читать заметки и имена пациентов на экране. У него имелась также страничка назначений. Люди старались держаться бодро и приветливо – ну, большинство из них, – но они его совершенно не интересовали. Ему хотелось только постоянно просматривать списки благотворительных организаций – Красного Креста, «Врачи без границ», «Спасите детей»… Любых, кто выставлял свои списки, вообще любых. Он просто ждал и ждал.

А люди в городе держались дружелюбно, но не вмешивались. На острове такое не было принято. Не то чтобы все умолкали, когда он входил в магазин или заглядывал на почту… ну иногда и такое бывало. Но общественная жизнь здесь, похоже, вращалась вокруг паба или церкви, а ни то ни другое Сайфа не интересовало. И его мысли были далеки от тех людей, которых он лечил. Хотя лечил он их так тщательно и внимательно, как только мог. Но они чувствовали, что доктор далек от них, что он не стремится к общению. Однако сам он едва ли в состоянии был разрешить эту проблему: одиночество.

Сайф начал ходить на долгие прогулки. Сначала холод заставлял его чувствовать себя несчастным. Он напоминал ему о множестве долгих дней и ночей на холоде… Но теперь в ясную погоду ему нравились свежие розовые утра, необъятное небо. Звезды здесь казались намного дальше от земли. Но их все равно было видно; не то что в городах, где слишком много света.

И пляжи… Сайф никогда не видел таких пляжей. Они тянулись и тянулись, эти прохладные, бледно-розовые и белые пески, пустые на многие мили. Никого вокруг. Безлюдная точка на краю света. Почему, думал Сайф, почему здесь никого нет? Почему люди не переезжают в такое безопасное, тихое, спокойное место? Не только полезные специалисты вроде него самого.