Я выпускала кота гулять, и он предпочитал возвращаться домой только с моим приходом. После гулянья котенку хотелось отдохнуть, а соскучившаяся за день Любка встречала его бурными играми. Котенок не выдержал такой беспокойной жизни и переселился к соседям. Любка кота выжила.

Оставалась очередь за мной. Но и я уже наполовину выехала из комнаты. Завтракать и обедать пришлось в кухне, потому что в комнате Любка каждый раз прыгала на стол, таскала хлеб и совала нос в горячий чай или суп. Вся моя комната провоняла терпким лисьим запахом. За какие-нибудь 10–12 дней Любка довела меня до того, что я шаталась от усталости.

Я уже решила отправить Любку в зоопарк, но неожиданный случай изменил мое решение.

Один раз, уходя из дому, я забыла запереть мое окошко, и Любка сбежала. Сознаюсь, что сперва я даже обрадовалась: тотчас произвела генеральную уборку комнаты и с наслаждением растянулась на кровати с книгой, но читать я не могла: вдруг стало скучно без Любки. Я успела к ней привязаться.

Прошло несколько дней. Я расспрашивала всех соседей, но Любка как в воду канула.

Я уже потеряла всякую надежду увидеть ее. Но вдруг прибежали соседние ребятишки и радостно сообщили, что лисица живет на соседнем лесном складе. Я побежала туда и, заглянув в щелку забора, увидала свою Любку. Она носилась по доскам со щепкой в зубах. Лисичка очень похудела, но веселости не потеряла. Я быстро перелезла через забор и позвала Любку. Как она обрадовалась! Она бросилась ко мне, легла брюхом на землю, прижала уши и завиляла хвостом.

И опять Любка стала жить со мной. Но теперь порядок у нас установился другой. Целый день Любка носится по двору и заходит в комнату только поесть. Спать она устроилась под домом. Там же у псе и склад с'естных продуктов.

Так мы с Любкой уладили наш жилищный вопрос.

А. Покровская

Сто лет назад в Америке существовали первобытные степи — прерии — со стадами бизонов и мустангов. Их прекрасно описали Майн-Рид и Купер в своих романах. В течение XIX столетия прерии исчезают, на их месте появляются обработанные поля.

Еще 15–20 лет назад эти поля были покрыты, точно золотом, лучшей в мире пшеницей. Но очередной кризис капитализма разорил фермеров, и они побросали свои участки.

И вот лишенную обработки, обнаженную землю стало заносить песком. Цветущие равнины превращаются в бесплодные пески. И кто знает, смогут ли люди остановить рост этой новой пустыни?

Песок, как вода, — он вздымается волнами — дюнами, он движется от ветра и затопляет все, что встречает на своем пути. Он образует целые моря. Сухие моря песчаных пустынь опоясывают почти все материки земли. Самые большие из этих безводных морей — Сахара в Африке и Гоби в Центральной Азии.

Пускаться в них еще и теперь опасно. Единственным кораблем здесь служил с древнейших времен верблюд — замечательное животное, которое восемь, даже десять и двенадцать дней может обходиться без воды.

Песок, как море, — он вздымается волнами.

Автомобиль и аэроплан пришли теперь на помощь верблюду. Проникать в глубину пустынь стало легче. Исследователи пустынь открывают в их недрах замечательные находки. В Сахаре, например, нашли кости и орудия людей древнего каменного века.