На удивление быстро он оброс союзниками — как среди новичков, так и среди ополченцев из Мыса, где уже становилось слишком тесно. А новое поселение — это всегда возможность показать себя, утвердить своё положение и вообще жить с большим комфортом. Так что желающих переселиться набралось почти четыре сотни. Вот с ними нам и предстояло дойти до места — и всё им показать.

Уходя на следующий день из Медного, мы разделились. Ину, Галку и Скульптора, соблазнившегося на возвращение тремя вёдрами соды и возможностью достать ещё запас, отправили в Мыс — вместе с бывшими рабами, частью ополченцев и наказом передать новости. Правда, шестерых ополченцев я с собой всё-таки взял — а именно, Данила и пятерых его подчинённых. Данил долго возмущался, объясняя, что они не ударники — и вообще ему ещё перед Котовым отчитываться, однако я был неумолим. Закончилось всё тем, что пришлось мне ему напомнить, что Котов вообще, в том числе, и в моём подчинении — установил, так сказать, иерархию…

Взял я их для того, чтобы они сработались с Ваней. Он у меня всё ещё был главным кандидатом в начальники стражи, а тут как раз и первые шестеро подчинённых, вместе с отличным заместителем. Ваня с ними общался нормально, а с Данилом так вообще умудрился сдружиться — вот пускай и готовится в должность вступать. Но пока об этом никто, кроме Борборыча, естественно, не знал.

Эусторжио решил прогуляться с нами, на что я ему честно сказал, что случись с ним что — будет сам виноват. Удивительно, но с нами попросилась и Маша. Причём, привела железобетонный женский аргумент — без нас ей будет страшно. «Нас» в лице Вани расправил плечи, выпятил грудь и согласился взять её под свою личную ответственность. Знал! Знал я, что этим всё закончится — она ещё на квесте после того, как её чуть не линчевали, старалась от парня далеко не отходить.

К концу дня наш отряд достиг подъёма на плато и обустроился на ночлег. Ленин взял меня и Борборыча в оборот и принялся расспрашивать, что там и как наверху. Пришлось отвечать на вопросы и заодно подробно рассказывать об опасностях.

— Ленин, ты, главное, помни, — сказал я, — лес рядом… Оглянуться не успеете, как вылезет какая-нибудь здоровая зверюга или целая орда инопланетных насекомых. В общем, расслабляться там нельзя!..

— Ну вы же с нами будете в первые дни… — предположил будущий глава колонии.

— Будем! — кивнул Борборыч. — Но не слишком долго. У нас было убежище на холме с крутыми склонами — сами посмотрите, что там и как, но вы все в нём не поместитесь. А даже если поместитесь, то будет очень тесно.

— Так что вам сразу придётся искать удобное пристанище… — кивнул я.

— Ну, мы что-нибудь придумаем… — Ленин серьёзно кивнул. — А пока лучше в тесноте побудем.

— Дело ваше, — я пожал плечами. — С обустройством на первых порах мы поможем. А дальше будем лишь изредка наведываться. А со временем, наверно, сделаем что-то вроде торгового пути по реке и начнём постоянное сообщение.

— Вам бы туда растениевода! — вздохнул рейд-лидер. — А то что вы там будете есть?..

Ленин крайне заинтересовался растениеводством, и пришлось ему объяснять, что к чему. А вообще весь его план оказался довольно простым — озеро вполне могло прокормить четыре сотни поселенцев. Да и на нападения тварей он рассчитывал скорее как на способ пополнить мясной рацион. В общем, планов у него было громадьё, но одно дело — теория, а совсем другое — опасная практика в дикой местности.