— Обязательно спрошу, и ты мне ответишь: я… — пауза, и его взгляд опускается на мои губы, — принадлежу… — вновь переводит взгляд, и наши глаза встречаются в молчаливом поединке, — тебе. Вот в таком порядке. Может, только изменится то, как ты меня при этом назовёшь: Ваня, Малиновский, или любимый, кстати, последнее мне больше нравится. — Отстраняется, снимает с меня туфли, хватает свой пиджак и бросает на землю. — Иди сюда, строптивая моя. — Берёт меня за талию и опускает на свою вещь.

— Не жалко? — показываю глазами на пиджак.

— Это всего лишь тряпка… — Отворачивается и отходит в сторону. — Переодевайся, стиль спортивный, я смотреть не собираюсь, — произносит отрешённым голосом, вновь сжимая руки в кулаки. Злится, значит.

Я медлить не стала, быстро скинула то, что осталось от юбки, чулки, и, достав джинсы, принялась натягивать их.

— Такую юбку порвал… — ворчала я, застёгивая пуговицу на джинсах.

— Я не рвал её специально, просто ухватился за ткань, ты дёрнулась, результат знаешь… — я нервно хохотнула, беря футболку из сумки.

— У меня чуть сердце не остановилось, когда поняла, что произошло…

— А я-то как был удивлён… — тихо рассмеялся он.

Тут меня основательно накрыло, представив, как он прифигел, увидев мой голый зад. Долгие годы мне не было так спокойно и весело.

— Вань, как в старые добрые времена вернулась, на лет двенадцать назад… — посмеиваясь, высказала свои мысли вслух, Иван резко повернулся и полоснул меня таким… взглядом, что я невольно отшатнулась, прекратив ржать.

— Я бы не назвал их добрыми, по крайней мере, последние двенадцать лет. Не было там ничего весёлого, уж точно не для меня. Знаешь почему? — Подходит ко мне плавной походкой, с болью смотря мне в глаза. — Знаешь?! — прорычал мне в лицо, я лишь махнула головой, слова в горле застряли. — Двенадцать лет назад я стал одержим тобой и познал, что такое ад! — Вот это поворот. — Что, нечего сказать?

— Отчего же, есть. Когда один человек одержим другим, он ему мужей не подыскивает. — Теперь уже я разозлилась на его ложь, вспомнив слова Сашки про то, как Ваня мне женихов поставлял.

— Да было-то всего один раз! Я же о тебе заботился! — Не менее эмоционально парировал Ваня. — Ты думаешь, что мне то решение легко далось? Да я… — он замолчал, пытаясь справиться с эмоциями, или сказать ему нечего.

— Я уж не знаю, какую ты игру затеял, но я в эту сказочку — не верю.

— И это мне говорит женщина, которая клялась в любви, а потом кинула мне в руки эту шмару, крикнув напутствие напоследок: «Совет да любовь!» — передразнил он меня.

— Счёт: один-один. — Не стала оспаривать и свою вину. И на то, что я не клялась в любви, тоже не стала указывать. Сказала только один раз, в тот день, когда он меня безжалостно отверг.

— Она ещё и счёт начала вести…Уму непостижимо! В общем, так, рыба моя, о нас поговорим, когда ты будешь готова услышать меня. Твоя обида… — только я вновь решила возмутиться. — Я не говорю, что не обоснована. На меня есть за что злиться, признаю. Но я готов объяснить причину своих поступков, уверен, ты поймёшь. А сейчас о работе. Одежду носи, чтобы в любой момент легко отбиться, а не как сегодня. Поверь, противника голым задом обезвредить невозможно, только шокировать или распалить. Так что про юбки, кроме выхода в свет, забудь на несколько месяцев. Далее, технику рукопашного боя нужно подтянуть, ты куда прёшь напролом, а? Ты женщина, тебе нужно более точно наносить удары, не возбраняются и подлые методы.