Судно болталось на волнах, как ореховая скорлупа.

Прошло немало времени прежде, чем ветер стих и море успокоилось. Чёрная Буря, так напугавшая Викторию, прекратилась, и теперь пароход мог спокойно подойти к берегу. Обессиленная тревогой, девушка спала. Уолтер наклонился и поцеловал её в лоб. Она лениво приоткрыла глаза, легонько зевнула и спросила:

– Приплыли?

– Почти, – ответил детектив.

– Я думала, этому не будет конца. Никогда больше не хочу путешествовать на пароходе.

– Теперь всё позади. Пойдем, выйдем на палубу. Там хорошо. И уже виден берег.

– Здорово. – Виктория села и потянулась. Затем поправила причёску и взглянула на Уолтера. – Как я выгляжу?

– Как всегда, замечательно.

– Я серьёзно.

– И я тоже. Идём.

Они вышли в длинный пустой коридор, ведущий на верхнюю палубу.

Пароход тем временем заходил в крохотный порт под названием «Тёмные воды». У коротенького подгнившего причала качались рыбацкие лодки; рыбаки в зюйдвестках грузили в них корзины. Рядом с мужиками крутился большой пес с густой чёрной шерстью. Периодически он запрыгивал в одну из лодок и заглядывал в одну из корзин. Принюхивался, радостно вилял хвостом и лаял до тех пор, пока не получал сапогом под зад.

– А ну пшёл отсюдова! – кричал кто-нибудь из рыбаков.

Пёс отбегал в сторону, а потом снова возвращался и запрыгивал в лодку.

Виктория толкнула Уолтера в плечо и показала рукой вперёд.

– Смотри, какая у них большая собака! Красивая!

– Да, – кивнул он. – Красивая. Только, по-моему, глупая. Всё ей не сидится на месте.

– Просто ей, наверное, скучно. Она хочет играть.

Пароход заметно сбавил скорость и теперь медленно подходил к берегу. Порт «Тёмные воды» – самый захудалый и самый маленький из всех портов мира. От него, прогнившего и проржавевшего почти насквозь, за милю несло тоской и смертью. В каждой его детали, будь то покосившийся дощатый сарай или продырявленный навес, ощущались упадок и приближение скорой кончины. Детектив проглядел все глаза в надежде увидеть журналистку, собирающуюся вернуться домой. Он хорошо разглядел рыбаков, которые, как и Скотт Лишер, с первого же взгляда вызвали в нём неприязнь. Он увидел сарай, гнилые доски, чугунные кольца и ржавый, никому не нужный якорь, но Анны Данн нигде не было.

– Глупо было думать, что всё разрешится так просто. К тому же… – Уолтер собирался сказать что-то ещё, как вдруг ему на плечо упала тяжёлая одутловатая рука, а затем послышался голос врача:

– Ну что, не передумали?

– Вы это о чём? – уточнил детектив.

– О вашем решении сойти на сушу, – пояснил Скотт Лишер. – Неужто не находите, что это была глупая затея? Отправиться в такую даль ради… ради… – он пытался подобрать нужное слово, – ради какого-то эфемерного призрака.

– Возможно, вы правы, но, как я уже говорил прежде, мне всё равно придётся здесь задержаться.

– Значит, не передумали?

– Не передумал.

– Тогда вы застрянете на острове на целый месяц. И несладко же вам придётся, вы здесь попросту умрёте со скуки.

– Мы как-нибудь это переживём, – улыбнувшись, ответил Уолтер.

– Моё дело – предупредить. – Скотт Лишер глубоко вздохнул и посмотрел на тёмную воду. Спустя мгновение он вновь обратился к детективу: – Я вот о чём подумал. Раз вы всё равно решили здесь задержаться, то так и быть, давайте я организую вам встречу с нашим старостой. Он всегда в курсе всего, что происходит на острове. Он даст вам самые исчерпывающие разъяснения по поводу вашей Анны… напомните.