И вдруг она зашаталась, словно пьяная. Ноги ее подогнулись. Она упала на землю, повозила по песку отяжелевшей головой и замерла. Но ее растопыренные крылья все еще слегка шевелились.

— Есть одна! — закричал Карик.

— Это еще не все! — сказал Иван Гермогенович. — Подождите, то ли еще с ней будет.

Через некоторое время профессор и ребята опять подошли к баррикаде.

На площадке перед пещерой валялось уже несколько мух. Одни из них были еще живы и шевелились, другие лежали, растопырив крылья, уткнувшись головой в песок. Они были покрыты чем-то белым, точно инеем, а у мухи, которая лежала возле бочки, вырос из брюха длинный, тонкий хлыст с круглой шляпой на конце.

— Что это у нее? — спросила Валя. — Смотрите, на гриб похоже!

— Да это и есть грибок эмпуза.

Вдруг шляпка грибка отвалилась и упала на землю.

— Новая эмпуза созрела! — сказал Иван Гермогенович.

— Какое смешное слово — эмпуза! — фыркнула Валя.

— Разве смешное? А вот мне оно никогда не казалось смешным… С эмпузой я давно вожусь. Это мой старый знакомый. Грибок-паразит… Один из полезнейших для человека грибков… Он убивает мух… Вот эта новая эмпуза, которая упала сейчас на землю, разорвется, как только к ней подойдет поближе муха, и осыплет ее осколками-семенами; семена прорастут, убьют муху и выбросят на погибель другим мухам новую бомбу-грибок.

— А если мухи не подойдут?

— Тогда эмпуза не разорвется!

— Ну, а если не муха подойдет, а пчела, — разорвется эмпуза или нет?

— Нет, не разорвется.

— Значит, в пчел они не стреляют, эти эмпузы?

— Эти нет. Но у пчелы есть тоже свой грибок-паразит. Он попадает в соты и портит их. Ну, конечно, такие грибки не полезны, а даже очень-очень вредны.

“Хлоп!” — треснуло что-то на площадке.

Профессор высунул голову и сказал:

— Еще пяток мух готов! Скоро и они протянут ноги.

И действительно, вскоре вся площадка покрылась мушиными трупами.

Путь к озеру был свободен.

После обеда Иван Гермогенович решил сходить на берег посмотреть славный “Карабус”. На месте ли он? Не сорвало ли его ветром? Не повалило ли набок?

Иван Гермогенович собрал ворох паутинных веревок, взвалил веревки на плечи и, сунув за пояс острый камень, направился к выходу.

— Ну, Валя, пошли! Ты, надеюсь, поможешь мне?

— Конечно, помогу, если только…

— Если только — что?..

— Если на площадке нет ни одной мухи…

— Нет и не будет! — ответил Иван Гермогенович.

— А новые? Не прилетят?

— Ни в коем случае. А если даже и прилетят, то погибнут тотчас же. Ведь наша площадка теперь заминирована эмпузой.

Успокоенная Валя двинулась к выходу.

— А я? — вскочил с матраца Карик.

— А ты лежи! Поправляйся! Мы и сегодня без тебя справимся.

— Без меня? — возмутился Карик. — Да знаете ли вы, что такое грот-мачта? А что такое бизань? А кливер? А шкоты? А брамсели?

— Ну, ну, — усмехнулся профессор, — смотрите, какой волк морской!

— И не волк, и не морской, а в кораблях кое-что понимаю! — с гордостью ответил Карик, который слышал все эти морские названия от одного знакомого моряка.

Профессор махнул рукой:

— Ну, если так, идем! Ничего не поделаешь. Только осторожней, не повреди больную ногу.