— Есть у тебя табак?
Теперь солнце припекало вовсю, жара становилась изнурительной, и Мегрэ, утирая пот со лба, бросил:
— Пойду-ка посплю часок. А вечером посмотрим.
Когда он поравнялся с гаражом, г-н Оскар не преминул снова окликнуть его:
— Комиссар, давайте тяпнем по стаканчику самогона. Просто так, на ходу.
— Немного погодя.
На вилле, построенной из песчаника, два раздраженных голоса — мужской и женский — пытались перекричать друг друга.
«Мишонне воюет со своей благоверной», — подумал Мегрэ.
6. Тайник в стене
В пять часов пополудни Люкас разбудил Мегрэ и вручил ему телеграмму, полученную от бельгийской полиции. Она гласила:
«Последние несколько месяцев Исаак Гольдберг был под наблюдением зпт масштабы его дел не соответствовали образу жизни тчк Был под подозрением перепродажи краденых драгоценностей тчк Доказательств нет тчк Поездка Францию совпадает совершенным две недели назад Лондоне хищением драгоценностей на два миллиона тчк В анонимном письме утверждалось что драгоценности были в Антверпене тчк Там же находились два международно известных грабителя зпт тратившие крупные суммы тчк Полагаем Гольдберг перекупил драгоценности зпт направился Францию для их реализации тчк Описание похищенных ювелирных изделий запросите Скотленд-Ярда».
Спросонья Мегрэ сунул бумажку в карман и спросил:
— Все?
— Нет, не все. Я продолжал следить за перекрестком. Вдруг там появился «гаражист» в парадном костюме. Спросил его, куда он собрался. Похоже, раз в неделю они с женой обедают в Париже, а после идут в театр. В этих случаях он возвращается лишь на следующий день — ночует в отеле.
— Так он уехал?
— Сейчас его, вероятно, уже нет. Уехал.
— А ты спросил, где они обедают?
— В ресторане «Устрица» на улице Бастилии. Потом смотрят спектакль в «Амбигю». Ночуют в отеле «Рамбюто» на улице Риволи.
— Вот это точная информация, — заметил Мегрэ, достал расческу и поправил волосы.
— Страховой агент передал мне через свою жену, что хотел бы поговорить с вами, «дружески поболтать», как он выразился.
— Теперь все?
Мегрэ прошел на кухню, где жена содержателя трактира готовила ужин. Увидев каравай хлеба, он отрезал себе большой ломоть, густо намазал его паштетом из миски, стоявшей рядом, и попросил:
— Кружку белого вина, пожалуйста.
— Вы не хотите дождаться ужина?
Не ответив, он принялся уплетать свой огромный сандвич.
Бригадир смотрел на него с явным желанием продолжить разговор.
— По-моему, вы ждете важных событий сегодня ночью, не так ли?
— Гм…
«Впрочем, и так понятно! Разве эта поспешная трапеза на ногах не напоминает подготовку к сражению?» — подумал Люкас.
— Только что опять все просчитал. Пытаюсь привести свои мысли в порядок. Нелегкое это дело, — добавил он.
Мегрэ, не переставая работать челюстями, спокойно смотрел на него.
— И потом эта девушка. Она-то больше всего сбивает меня с панталыку. То мне кажется, что все, кто ее окружают, — и «гаражист», и страхователь, и ее брат-датчанин, — все они виновны, а она нет. То я, напротив, готов поклясться в противном, то есть думаю, что она и только она — источник всех бед.