– А ты?

От его взгляда щеки Джесс вспыхнули еще ярче.

– Я так понимаю, ты пришел сюда, чтобы увидеть Мун?

– Я здесь и для того, чтобы увидеть тебя.

– И?..

– Я кое‑что забыл тебе сказать.

– Что я уволена? – сухо предположила она.

– А зачем мне это делать, если нам нужно добиться успеха? – Данте пристально посмотрел на нее. – Медленно, но верно.

Он все еще имел в виду свою ногу?

– Медленно, но верно, – согласилась она.

– Итак, мы помирились?

Джесс напряглась, когда Данте оторвался от стены. Когда он подошел ближе, она почувствовала, как его жар окутал ее.

– Я просто хочу поблагодарить тебя, – успокоил Данте.

Он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, но она повернула голову не в тот момент, и их губы встретились.

– Ты в порядке? – спросил он, наконец отступая.

– Конечно, я в порядке. Нет нужды благодарить меня. Это моя работа.

– Ты очень хорошо делаешь свою работу, – заметил он спокойно. – А теперь пора пристегнуться для приземления, – оживленно добавил он.

«Ты можешь повторить это еще раз», – подумала Джесс, сдерживая неуместное веселье, когда темный взгляд Данте задержался на ее лице.

– Поторопись, – сказал он. – Мы приземлимся через несколько минут.

Его равнодушный тон был крайне необходим. Она была не в его вкусе. Если бы его небрежный поцелуй не доказал этого, в любом журнале она могла бы увидеть, что Данте увлекался гламурными женщинами.

Отправляясь искать место, чтобы пристегнуться, Джесс изумилась, когда Данте сделал то же самое. Она уже решила остаться с лошадьми, поэтому была готова помочь конюхам, как только самолет приземлится.

– Почему ты не идешь наверх? – спросила она Данте. – Мы справимся, а если ты не будешь отдыхать после лечения, тебе никогда не станет лучше.

– Если ты не поймешь, что я не люблю, когда мной командуют, нас с тобой ждет веселая поездка, – парировал он.

Когда лошади благополучно прибыли в Испанию и были переведены в автомобили для перевозки животных, ожидающие на взлетной полосе, настала очередь Джесс забраться в машину рядом с Данте.

Бросив трость назад, Данте сел на водительское сиденье рядом с ней.

– Тебе еще какое‑то время будет больно, – объяснила она, когда он поморщился и замолчал, чтобы размять спазмированную мышцу. – Должна сказать, что я разбудила нервные окончания, о которых ты уже забыл.

– Придется потерпеть. И как долго я должен страдать от судорог?

– Пока ты не вылечишься.

– Тогда тебе лучше заняться этим.

– Я и собираюсь это сделать.

Когда Данте раздраженно покачал головой, Джесс поняла, что имеет дело с воином, человеком, который считал себя непобедимым до аварии.

– Тебе надо подготовить меня к новому сезону поло, – пригрозил он, морщась.

– Я бы солгала, если бы сказала, что могу это гарантировать. Во многом все зависит от тебя.

– Неужели ты обязана быть такой честной?

– Всегда.

– Я могу нанять терапевта в любой день недели.

– Тогда давай, сделай это. Хотя я не думаю, что у тебя будет много вариантов.

– Ха! А что насчет пони? Или ты забыла о них?

– Я ничего не забыла, – ответила Джесс. – Я останусь на твоем ранчо, пока лошади не обживутся, но это не значит, что ты должен оставить меня своим терапевтом. Давай, найми кого‑нибудь еще. Я здесь, чтобы помочь, и пока ты меня не уволишь, я буду этим заниматься.