— Младшему… ?

— Мне, сэр, с вашего позволения. — сказал Морковка, отдавая честь.

Патриций медленно крутил клинок так и сяк, как-будто увлекшись этим. Бодряк почувствовал, что атмосфера сгущается, история споткнулась в этой точке, но почему, он в течение своей жизни так и не понял. Это была одна их тех точек, когда Штаны Времени кувыркаются переворачиваясь, и если вы были неосторожны, то легко можете попасть не в ту штанину…

Обычный восстал в мире теней, леденящее смятение вливалось ему в душу. Но все, о чем он мог думать в этот момент, была высокая фигура в капюшоне, стоявшая около него.

— Я думал, что вы все умерли. — пробормотал он. Это была странная тишина и покой, окружающие краски казалось поблекли и съежились, став тусклыми. Что-то было не так.

— Это вы, Брат Привратник? — осмелился спросить он.

Фигура наклонилась.

МЕТАФОРИЧЕСКИ, ответила та.

… и Патриций вручил меч Морковке.

— Прекрасная работа, юноша. — сказал он. — Капитан Бодряк, полагаю, вы дадите своим людям отдых на оставшуюся часть дня.

— Благодарю вас, сэр. — сказал Бодряк. — Хорошо, парни.

Вы слышали его высочество.

— Но только не вы, капитан. Нам необходимо немного потолковать.

— Да, сэр? — невинным голосом сказал Бодряк.

Отряд удалился, бросая на Бодряка полные печали и сострадания взгляды.

Патриций подошел к краю и посмотрел вниз.

— Бедный Обычный. — сказал он.

— Да, сэр. — Бодряк уставился на стену.

— Знаете, я предпочел бы, чтобы он остался в живых.

— Сэр?

— Заблуждавшийся, да-да, но полезный человек. Его голова могла еще оказать мне пользу.

— Да, сэр.

— Остальных, без сомнения, мы прогоним прочь.

— Да, сэр.

— Это была шутка.

— Да, сэр.

— По моему мнению, бедняге так и не удалось уловить идею тайных пассажей.

— Да, сэр.

— Этот юноша. Морковка, так вы его называли?

— Да, сэр.

— Увлекающийся юноша. Ему нравится служба в Дозоре?

— Да, сэр. Как дома, сэр.

— Вы спасли мне жизнь.

— Сэр?

— Идите со мной.

Он прошел сквозь разрушенный дворец, Бодряк следовал за ним не отставая, пока они не добрались до Продолговато-Кабинета. Там было все прибрано, кабинет избежал разрушений, не считая покрывавшего все слоя пыли. Патриций сел, и как-будто он не покидал своего места. Бодряк хотел бы знать, как это ему удается.

Он поднял стопку бумаг и смел щеткой покрывавший их слой штукатурки.

— Печально. — сказал он. — Обычный был таким здравомыслящим человеком.

— Да, сэр.

Патриций скрестил руки и посмотрел на Бодряка сквозь перекрестие.

— Позвольте мне дать вам один совет, капитан. — сказал он.

— Да, сэр?

— Это поможет вам правильно понимать смысл окружающего мира.

— Сэр.

— Я считаю, что вы рассматриваете жизнь как некую задачу, ибо вы думаете, что есть хорошие люди и плохие люди. сказал Патриций. — Вы ошибаетесь, разумеется. Есть, всегда и только, плохие люди, но некоторые из них находятся на противоположных сторонах.

Он взмахнул своей тонкой рукой в направлении города и подошел к окну.

— Огромное расстилающееся море зла. — сказал он, почти как собственник. — Мельче, разумеется, в некоторых местах, но глубже, ах, как глубоко-глубоко в других. Но люди, подобные вам, складывают воедино небольшие своды правил и вполне пристойные добрые намерения и говорят, что это против зла, что это восторжествует в самом конце. Изумительно! — Он добродушно похлопал Бодряка по спине.