И я отлично понимал, по какой причине дедушка Никита перестал показываться во дворе. Если он выйдет туда, то первым делом его спросят, какие именно дары привез родителям их сын из заморских стран. Ведь дедушка даже зачитывал письма, что присылал из Сирии дядя Леня, и все были в курсе его заграничной жизни.
Здравствуйте, папа и мама! По пути в город Дамаск я пролетал над Черным и Средиземным морями.
Здравствуйте, папа и мама! Пишу вам из города Алеппо, где мы строим дороги. Погода стоит хорошая. Говорят, тут недалеко Турция.
Здравствуйте, папа и мама! Пишу вам из города Эль-Баб. На прошлой неделе меня и еще нескольких советских товарищей пригласили на свадьбу. Было весело, гости стреляли в воздух, одного человека даже ранило. А так народ тут хороший и гостеприимный.
Короче говоря, врать соседям дедушка Никита не хотел, а сказать правду язык не поворачивался.
— Хорошо, — сказала мама после минуты раздумий. — Попробую поговорить с Леней.
Через три дня мама сообщила, что Леня решил посоветоваться с тетей Люсей. Следующим же вечером стало известно, что тетя Люся полдня думала и ответила: «Ну, ладно». Еще спустя неделю дядя Леня позвонил родителям и спросил, что же именно они хотят получить в подарок. Баба Аня посетовала, что ей не в чем ходить на похороны, а дед Никита сказал:
— Главное, что ты, сынок, вернулся живой и здоровый!
Поэтому бабушка получила отрез черной ткани, а дедушка бутылку водки «Московская». Бутылка эта стояла в шкафу на кухне до самой дедушкиной смерти, вдруг исчезнув после поминок. На стол ее не выставляли, подозреваю, что именно дядя Леня забрал эту водку себе.
Шли дни, я все так же заезжал за Денисом, стараясь максимально разнообразить наш досуг. Помимо кинотеатров, мы с ним посетили ТЮЗ, Бородинскую панораму, планетарий и все парки культуры и отдыха от Сокольников и Измайловского до ЦПКиО, что был напротив их дома. Еще я показал Денису святая святых — мой любимый магазин «Атлас» на Кузнецком, где продавались географические карты.
Дядя Леня смотрел дома свой хоккей, разгуливал по улицам в новой японской куртке и ондатровой шапке, и было видно, что он уже стал забывать о своем желании уйти к Венере. Пару раз мы вместе с ним и Денисом ходили на каток в ЦПКиО, где сначала точили коньки в специальной заточке перед центральным входом, а потом катались, падали, смеялись. И, вернувшись, довольные, румяные, обедали у них дома.
И вдруг, ближе к Новому году, все изменилось. Тетя Люся перестала выходить в коридор при моем появлении, уже не приглашала к столу, не называла Алешенькой. Ее мать, натыкаясь на меня, бурчала что-то неодобрительное, жевала губами и качала головой. Надо сказать, и Денис отправлялся со мной на очередной киносеанс без особой охоты.
— Хватит выдумывать! — резко оборвала меня мама, лишь только я начал делиться с ней своими сомнениями. — Какой же ты лентяй! Раз в жизни тебя попросили, так ты сразу решил отлынивать.
Мама постоянно подозревала меня в лености, поэтому рядом с ней у меня никогда не было свободной минуты. И дабы выбить из меня праздность, она вменила мне в обязанности ходить в магазин за продуктами, мыть посуду, чистить картошку и бесконечно натирать пол мастикой, чтобы блестел. Вот и теперь придумала мне занятие. Я, конечно, понимал, что самой ей сходить со своим племянником в кино или на каток не так увлекательно, как носиться с его родителями по магазинам «Березка», но все-таки.