Действительность оказалась куда прозаичнее. Они быстро превратились в подневольных каторжниц, променявших семь лет жизни на московскую прописку. Управлять ими было чрезвычайно легко, никто из них не качал права, не жаловался, не роптал.

Годы шли, холостых москвичей, да еще с квартирами, на горизонте не появлялось, работа на полторы или две ставки забирала все силы, хорошо, если на дорогу от больницы до общежития оставалось. Тут даже познакомиться с приличным человеком времени не было. Вот почему некоторые пускались во все тяжкие прямо на рабочем месте, взять хоть нашу Надьку. Зарплаты хватало лишь на еду и скромную одежду. Оклад у медсестры был восемьдесят рублей. Только самые отчаянные могли залезть в долги и купить у фарцовщиков вожделенные фирменные джинсы, цена которым в то время была сто пятьдесят, а то и все две сотни.

Больничное руководство, обеспокоенное личной неустроенностью нескольких сотен молодых и здоровых женщин, пошло на экстраординарные меры. Вечерами в подвале было решено проводить совместные дискотеки со студентами МИФИ.

Будущие физики приходили большими компаниями, со своей аппаратурой и лихо отплясывали с нашими девушками. Но на серьезные отношения не отваживались, вероятно, из-за известного инфантилизма, свойственного людям из сферы точных наук.

На нескольких таких дискотеках побывал и я — сначала приезжал в гости к знакомым, пока сам еще там не работал, а потом и в качестве дружинника. Проводились они в помещении столовой, где во время дискотек даже продавали пиво. Пикантность ситуации заключалась в том, что в этом же подвале в паре сотен метров по коридору был морг.

Бывало так, что санитары, везущие труп на каталке, должны были проехать с покойником мимо десятка-другого студентов. Те вечно толклись в коридоре, курили и флиртовали с девушками. При виде подобной процессии у мифишников открывались рты, выпадали сигареты и подкашивались ноги.

В наши времена там бы точно организовали какую-нибудь сатанинскую дискотеку со зловещим антуражем и характерной музыкой, а тогда труп провозили под песни Юрия Антонова.

Про то поколение медсестер сейчас слагают легенды, с большинством из них мне удалось поработать. Они были много старше меня, крепкие, работящие и пахали с самоотверженностью, которая сейчас всеми давно забыта. Надо отдать им должное, они многому меня научили. А вот общаться с ними было тяжело, как траншеи копать. Разговоры их были всегда об одном и том же. Во-первых, об отчаянных поисках мужика и смертельных разочарованиях, если этот поиск вдруг заканчивался уловом. Бесконечные истории, как сначала встречалась с одним, а он оказался женатым. Затем с другим таким же. А потом вроде с холостым, а тот ее соблазнил да и был таков. Наконец вроде нашла — плел про себя, что москвич с квартирой, но быстро выяснилось, что он лимитчик из серпуховской общаги, да еще и алкаш-пропойца, тридцатку в долг попросил — и поминай как звали. И вот я сидел с ними за ужином и в сотый раз обреченно слушал, как их бросили, продинамили, обрюхатили и даже обобрали.