— Пошли туда.

Джон встал и пошел вслед за незнакомцем по тропинке, в глубь леса. Он будет делать все по подсказке, не проявляя инициативы, он станет учеником. Его спутник был молод, чуть за двадцать, худой, заурядная внешность, от него слегка пахло мылом. Голос грубый, как у рабочего. Надо поцеловать его. Это как с девушками. Начинать всегда приходится с поцелуя.

В лесу темнее и теплее, чем на поляне. На миг чужие глаза уставились на него, весь свет словно сосредоточился в их выпуклых, остекленевших оболочках. Потом веки опустились, и чужие руки потянулись к нему. Поцелуя не было. Снова он повторял чужие движения, только теперь делал это не с собой, а с другим. Говорят, проститутки не допускают поцелуев, это слишком интимно, однако Джон интуитивно понимал, что не по этой причине незнакомец уклоняется от поцелуя. Потом он перестал думать об этом, перестал думать вообще, мозг затопила волна бездумного, глубочайшего наслаждения.

Мир изменился. Никогда прежде Джон не чувствовал себя настолько живым, никогда ему не было так страшно. Хватило одного вечера в запретном лесу. Он надеялся на другие вечера, сходил туда еще раз в поисках человека, имени которого не знал. Он сел на ту же скамью, сидел и ждал, глядя на воду, пока не пришел кто-то. Двое. Два полисмена.

Они шли бок о бок, остановились возле скамьи, один направился к нему.

— Ждете кого-то? — спросил полисмен, и Джон ответил, что просто отдыхает, вышел погулять, и тогда полисмен посоветовал:

— Ступай домой, сынок.

А второй добавил:

— Считай, что тебя предупредили.

Джон побрел домой. Потом он понял, как ему повезло. Его пожалели. Полиция использовала провокаторов. Если бы слуги закона знали, зачем Джон пришел в эти места, они могли подослать к нему своего человека. Теперь Джон понимал: позови мужчина его к себе, он пошел бы с ним. С радостью, с восторгом. Но два полисмена ограничились предупреждением и отправили его домой.

Вскоре после этого Джону поручили репортаж с выездной сессии суда. Двое мужчин, один совсем молодой, другой — лет пятидесяти, обвинялись в непристойном поведении. В ожидании суда старший покушался на самоубийство в камере. Обоих посадили в тюрьму, хотя преступление совершалось отнюдь не в публичном месте, а в собственном доме старшего мужчины.

После этого дела и других подобных главный редактор поручил Джону написать большую статью о проблеме гомосексуализма. Джон встревожился: неужели редактор что-то заподозрил? Неужели что-то во внешности, в манере говорить выдало его? Какая-то мелочь, ему самому незаметная, но многое говорящая наблюдательному человеку? Однако вскоре он успокоился: его выбрали благодаря опыту и репортерскому таланту. Некоторые коллеги сочувствовали Джону, и он вновь услышал совет не поворачиваться спиной. Один из журналистов недавно брал интервью у биолога, который наблюдал гомосексуальное поведение у самцов крыс, отделенных от самок. Это подтверждало теорию, согласно которой мужчины становятся «извращенцами» оттого, что мало общаются с женщинами. Все в редакции засмеялись, и Джон вместе с ними.