– Они беспокоятся за вас, – отозвалась я.

Он согласно кивнул, но перевел взгляд в сторону, словно боялся, что я могла увидеть там. В его честных глазах. Правду.

– Мне не стоило прятаться тут, – махнула рукой на приоткрытую дверь. – Согласно договору, мне запрещается бывать в вашей гардеробной и прикасаться к кровати, – почти процитировала пункт из подписанных бумаг.

– Кира, вы забавная, – рассмеялся мужчина, притягивая к себе.

Накрыл руками, заключив в крепкие объятия. Поцеловал в макушку. Я же вдыхала родной аромат.

– Пять лет назад, когда я приобрел эту квартиру, – прошептал мужчина, – обратился в клининговую компанию, где для меня подобрали сотрудницу. Она должна была выполнять работу по дому, пока я отсутствовал.

– Как я? – взглянула на Германа, и он кивнул.

– После ее домогательств я был вынужден составить строгий договор со списком обязанностей и правил, по которому и вы работаете. Но теперь, Кира, я не хочу, чтобы вы оставались в моем доме как простая сотрудница.

Я тяжело задышала, вырываясь из его объятий.

– Вы увольняете меня?

– Если понадобится, то да, – голос Германа был спокойным, но во мне все клокотало от гнева.

– Она приходила, чтобы обсудить мое увольнение? – не унималась я.

Отрицательный ответ.

– Тогда зачем?

– Рабочие вопросы, но не про вас, – сомневалась, не лгал ли мне Герман.

– Между нами тоже непрофессиональные отношения.

– По моей инициативе, – отрезал он.

– Но я нарушаю правила. Там штраф такой, что мне не хватит денег, чтобы заплатить за это, – возмутилась в ответ.

– Кира, мне не нужны ваши деньги, – теперь Герман закипал.

Он отступил назад, скрестив руки на груди.

– А мне нужна работа, – парировала я.

– Зачем?

– Вам не понять, – голос дрогнул.

– Так объясни.

– Вы не поймете!

Я развернулась, чтобы выскочить из комнаты, но была поймана в дверях. Прижата к груди, отчетливо расслышав, как над ухом вибрировал голос Германа.

– Говори, – тяжелый, низкий, он парализовал меня.

Проглотив вставший в горле ком, я поникла. Опустила голову и хриплым, полным слез и сожаления голосом произнесла.

– У моей семьи нет денег. Мама безработная. Отец попал под сокращение и вот второй год работает на должности, ниже прежней. Заработка им совсем не хватает, чтобы содержать семью. Мои сестры школьницы, братик – инвалид. Они не хотели меня отпускать из дома. Считают, что выбранная профессия бесполезна. А я должна была закончить колледж и оставаться дома, чтобы помогать родным и работать для них. Поэтому я отправляю им почти все деньги, которые получается заработать. Таков был уговор.

Герман промолчал. Он позволил мне высвободиться из его рук, державших за плечи. Я шагнула вперед, не оглядываясь. Сейчас я не хотела смотреть на мужчину. Мне было так стыдно за себя, за то, что я не могла соответствовать его стандартам. Наверное, наш роман, так и не успевший начаться как положено, закончится вот так. Простыми объяснениями.

Добежав до временного пристанища, а иначе я теперь никак не могла называть эту комнату, я закрыла за собой дверь. Не хотела, чтобы он пришел за мной и увидел слезы. Но тишина, в которой изредка раздавались приглушенные всхлипы, вскоре была нарушена.