И другие тоже. Волки, медведи, змеи. Для китайцев они, наверное, выглядят настоящими чудищами…

Ну и что?

Что это объясняет? Да, судя по всему, китайцы и есть пришельцы. И что дальше? То есть они, конечно, никакие не китайцы, а просто пришельцы, сами по себе, с другой стороны. Изучают нас, приглядываются. Отпустили почему? Не боятся потому что. Они нас совсем не боятся. Как-то раз сопливый Ной сдуру наловил леммингов, посадил их в пятилитровую бутылку с испытальскими целями, а на следующий день они ему надоели – верещали громко слишком. Так он их не стал убивать. Не стал топить, не стал на костре поджаривать, не стал дымом травить, отнес на поляну – и вытряхнул. Где он, а где лемминги…

Короче, с китайцами пока непонятно. Разгадка, которая не разгадывает ничего, только больше запутывает, и башка трещит – слишком много думаю, слишком много не понимаю. Мне бы ума побольше. Чувствую – что-то не то с этими пришельцами, не зря они здесь, совсем не зря, только ухватить не могу, не получается, ускользает…

– А почему… Почему мы на китайцев… В общем, как-то похожи… – Егор поморщился. – А их животные… погань то есть… на наших нет?

– Это совсем просто, – ответил я. – Всех, у кого есть душа, Господь творил по своему образу и подобию. С мелкими отличиями. А все остальные сами такими сделались, разными. Гадскими и погаными. Ясно?

– Ясно. Только все-таки.

– Все-таки потом, – оборвал я.

Разберемся и с китайцами, никуда не денутся, не китайцы сейчас главное. Найти собаку, вот. Выход там, где серебристая собака. Закрыть прореху.

– Где эту собаку сейчас найдешь… – сказал грустно Егор. – Да еще серебряную… Эх…

Не хочет искать собаку, по слону соскучился.

– Найдем, – заверил я. – Это проще простого. По весне, не сейчас, конечно. Сейчас, наверное, лучше действительно в слона.

– Да-да, – обрадовался Егор. – Надо дров запасти, воды…

– Есть охота, – сказал кто-то.

Я не понял, кто.

– Есть охота, – повторил голос. – Рыбинск, ты что, не слышишь?

– Слышу.

Я слышу! Мне хотелось заорать, завопить что было сил, но я промолчал. Чтобы не спугнуть удачу.

– Так организуй, рыбец. Если вы собаку там поймали, сразу скажу – я собаку жрать не стану, я не из леса. И китайцев не стану, они заразные… Такое впечатление, что я сто лет не ела… Почему?

– Бывает, – ответил я.

– Недоговариваешь, рыбоедина. Ладно, разберемся.

Я улыбнулся.

Впервые за последнее время мне стало спокойно. Все вроде бы не так уж плохо. Выздоравливаю. А теперь точно поправлюсь. Смогу ходить. Видеть.

– Что это за мелкий урод с тобой? – спросила Алиса. – Брата себе, что ли, выписал? Это он тебе ухо отгрыз? Он тоже из Рыбинска?

– Почти. Из Слоняево.

– Слюняева? Не слышала про такое… Хотя очень похож. Мне кажется, я его где-то видела уже, ухогрыза этого…

– Это дежавю.

– О! – Алиса покачала головой. – Я гляжу, ты слов умных понабрался… А я где была?

Не помнит? Или прикидывается?

– На тебя покрышка упала, – ответил я. – Сверху – бац – и прямо по мозгу. Сотрясение образовалось. Потеря памяти.

Алиса почесалась еще громче. Егор молчал. Наверняка на нас смотрел.