– ХОДОР! – взревел он, зажав уши, и заковылял по кругу в темноте. – ХОДОР! ХОДОР! ХОДОР!
– НЕТ! – заорал на него Бран. – ПЕРЕСТАНЬ ХОДОРИТЬ!
Но все было без толку.
– ХООООДОР! – стонал Ходор. Мира попыталась поймать его и успокоить, но он отшвырнул ее в сторону. – ХООООООДОООООООР! – завопил конюх, когда вновь сверкнула молния, а затем заорал уже Жойен, требуя, чтобы Мира и Бран угомонили Ходора.
– Да тихо ты! – испуганно взвизгнул Бран, безуспешно пытаясь ухватить Ходора за ногу. Тот пробежал мимо, но Бран все тянулся, тянулся…
Ходор споткнулся и внезапно умолк. Мотая головой, он уселся на пол и даже не обратил внимания на очередной раскат грома. Трое остальных едва осмеливались дышать.
– Бран, что ты с ним сделал? – прошептала Мира.
– Ничего. – Бран покачал головой. – Я не знаю. – Но он знал. «Я проник в него, так же, как и в Лето». На долю мгновения он стал Ходором. Бран испугался.
– Там, на берегу, что-то происходит, – сказал Жойен. – Кажется, я видел, как кто-то из них показывает на башню.
«Не стану я бояться», – сказал себе Бран. Он принц Винтерфелла, сын Эддарда Старка, почти что взрослый мужчина и к тому же варг, а не какой-нибудь малыш вроде Рикона. «Лето не стал бы бояться».
– Это скорее всего люди Амберов, – сказал он. – Или Кнотты, или Норри, или Флинты с гор, а может, даже братья Ночного Дозора. Какие на них плащи, Жойен, – черные?
– Ночью все плащи черные, мой принц. Молния слишком быстро гаснет, чтобы рассмотреть, что на них надето.
– Черные братья были бы конные, разве нет? – насторожилась Мира. Брану в голову пришла еще одна мысль.
– Не важно, кто они. Сюда они все равно не доберутся, если у них нет лодки и они не знают про дорожку.
– Про дорожку? – Мира взъерошила Брану волосы и поцеловала его в лоб. – Милый ты наш принц! А ведь он прав, Жойен: про дорожку они не знают. А если б и знали, то все равно не нашли бы ее ночью и в дождь.
– Ночь когда-нибудь да кончится. Если они останутся тут до утра… – Жойен помолчал и сказал: – Они раздувают огонь, который разжег тот, первый. – Снова вспыхнула молния, наполнив башню светом и четкими тенями. Ходор раскачивался, бормоча что-то себе под нос.
В этот яркий миг Бран почувствовал страх Лета. Он закрыл два глаза, открыл третий, человечья кожа сползла с него, как плащ, он оставил башню позади…
…И очутился под дождем с набитым олениной брюхом. Он затаился в кустах, а небо над ним сверкало и гремело. Запах гнилых яблок и мокрых листьев почти заглушал человечий дух, но и он тоже чувствовался. Люди двигались под деревьями, позвякивая своими твердыми шкурами. Мимо прошагал человек с палкой – натянутая на голову шкура делала его слепым и глухим. Волк обошел его, прокравшись за мокрым терновым кустом и под голыми ветками яблони. Он слышал людские разговоры, и сквозь запахи дождя, листьев и лошади пробивался резкий красный смрад страха…
Джон
Под ногами расстилался буро-зеленый ковер из палых листьев и сосновых игл, еще сырой после недавних дождей и чмокающий во время ходьбы. Вокруг стояли огромные голые дубы, высокие страж-деревья и целые полчища гвардейских сосен. На холме виднелась еще одна заброшенная башня, почти до самой вершины заросшая толстым зеленым мхом.