«Кто такой Мил?» – повторила я.

«Главный Шутник, – сказал мне Верн. – Лидер „Жутких Клоунов“, – а потом повернулся к Мудру. – Очень хорошо. Мы навестим его».

«Не „мы“ Мил хочет поговорить с ней тет-а-тет. Вы можете подождать в казино, но в „Апартаменты Маджетта“[34] она пойдет одна».

Тут Верн разозлился так сильно, как я еще не видела. Он заворчал на Мудра, что это совершенно неприемлемо. Тот бесстрастно слушал, словно зная, что Верн жаловался для вида, а вот менять ничего не собирался.

Пришла новая официантка, чтобы забрать наши тарелки. Как только счет был оплачен, Мудр заспешил, но стоило нам выйти, я оторвалась от него и догнала Верна у его машины.

«Что это за „Апартаменты Маджетта“? – спросила я. – И что имел в виду Мудр, говоря, что Милу нужно быть уверенным во мне? Меня ждет еще один из шибболетских тестов?»

«Не знаю, – ответил Верн, продолжая кипеть. – Как вы могли понять, со мной по этому поводу не совещались».

«Хорошо, тогда давай просто отошьем его. Едем прямиком в „Венецианца“».

«Нет. Это не сработает».

«Джейн! – позвал Мудр. – Сюда!»

«Верн…»

«Нет, – тот решительно покачал головой. – Идите с ним. Встретимся позже».

Я видела, что спорить бесполезно, поэтому неохотно его отпустила. Направляясь к внедорожнику, я слышала, как Верн садится в свою машину, запускает двигатель и отъезжает. Едва звук мотора начинал удаляться, мир снова изменил цвет.

На этот раз я была достаточно далеко от взрыва, поэтому не упала, а только споткнулась. А когда поймала равновесие и оглянулась, то увидела, что машина Верна стоит посреди дороги, стекла повылетали, за рулем – никого.

Я побежала к внедорожнику. Мудр открыл дверь и за чем-то потянулся. Наружу он вылез с пожарным топором. А потом уронил его и осел.

«Мудр?» – я присела на корточки, чтобы проверить его пульс, потом подняла взгляд, ощутив чье-то присутствие. Но стоянка была пуста.

И тут же, раз, – и не пуста. Где-то в пяти ярдах от меня воздух словно замерцал, и тот человек просто… материализовался. Это была Джейн, официантка. Она сменила свою рабочую форму на черные джинсы и футболку с изображением морды мандрила, в руке она сжимала оранжевый пистолет.

Я вскочила, вскинула свой, но воздух снова задрожал, и она была уже не в пяти ярдах, а прямо передо мной. Два быстрых удара опрокинули меня, беспомощную, на колени. Рука сдавила мой подбородок, а пластиковое дуло прижалось ко лбу.

«Добро пожаловать в Лас-Вегас, Джейн, – сказала женщина. – Младший брат передает привет».

И нажала на курок.

Мир ненадолго исчез. А когда вернулся, я с развороченным черепом лежала в морге. Во всяком случае так сначала предположила, валяясь на твердой, холодной поверхности, парализованная и слепая. Голова болела в сто раз хуже, чем когда-либо.

Прошла еще пара столетий, пока я ждала, что кто-нибудь вскроет мне грудную клетку или бросит в гроб. Затем боль чуть стихла и ко мне вернулось зрение – не очень четкое, но его хватило, чтобы понять: глаза пока на месте. Руки приобрели чувствительность, и я ощупала то, на чем лежала. Это была не металлическая пластина, а что-то шероховатое, покрытое жесткой обивкой – кожаный диван. Я коснулась своего черепа. Больно, но все на месте.