Вошли в дом. Гошка, держа руку в кармане, прошмыгнул по комнатам, заглянул в сенцы, прошелся по двору, оглядывая забор и калитку на огород. Кивнул головой в сторону чердака:

— Там что у тебя, Раиса?

— Пыль, да и только, — улыбнулась она.

И верно, чердак был таким пыльным, что, когда после ухода Гошки Петр Афонский спустился оттуда, его было не узнать: весь грязный, в саже и длинных липких обрывках паутины. Едва успев отряхнуться, он тотчас же убежал. Минут через тридцать он вернулся с майором Квасовым и капитаном Богачуком.

Майор показался Раисе усталым, измученным.

— Что, Раиса, — участливо поглядел он на нее, — конец твоим мукам приближается? Во сколько они должны завтра прийти, не сказал? Без тебя не могут нагрянуть?

— Так не договаривались, но Гошка знает, куда я ключ прячу, может и без меня наведаться. Раз уж он осмелел и по поселку днем ходит, то всего надо ожидать.

С вечера в доме, во дворе и даже на огороде затаилась тщательно проинструктированная засада. Люди напрасно промучились всю ночь, не появились бандиты и утром. Только в полдень, едва Раиса успела войти в дом, как во дворе звякнула щеколда: прибыли гости.

— Раиса! — донесся голос Гошки.

— Проходи, Гоша, чего кричишь? Вас только двое или остальные еще подойдут?

— Нет, двое, Сан Саныч с Семенычем не захотели днем идти, опасно, говорят. Ефим, обойди двор, в сарай загляни, в огород, нет ли чего подозрительного.

Ефим вышел во двор, а Раиса отправилась на кухню поставить чайник и почти сразу позвала Гошку:

— Гоша, пойди сюда на минутку.

Ничего не подозревавший Гошка вышел из комнаты и в тот же миг был схвачен оперативными работниками.

С Ефимом пришлось повозиться дольше. Он уже во дворе достал из кармана револьвер и взвел курок. Когда он, тараща глаза, не привыкшие со свету к темноте, осторожно вошел в сарай, капитан Богачук, не задумываясь, с размаху ударил резко по его руке с револьвером. Ефим взвыл от боли и выронил оружие. Богачук велел ему поднять руки вверх и выходить во двор, однако бандит сильно пнул его в живот и, выскочив во двор, кинулся к огороду. Под ноги ему бросился Петр Афонский, сверху уже прыгал капитан Молодцов, но очумевший от страха Ефим ничего не понимал и инстинктивно отбивался, сипло воя. Тогда капитану Богачуку пришлось успокоить его ударом рукоятки пистолета по затылку. Очнулся Брюхатов уже связанным.

К великому огорчению майора Квасова, золота при себе бандиты не имели. Оставив Ефима в прохладном сарае, чтобы он скорее пришел в себя, Квасов с Богачуком приступили к допросу Гошки.

— Ну, расскажи, Налимов, как ты оказался товарищем белобандитов? На что ты теперь рассчитываешь? Это они могли нашего Уголовного кодекса не читать, а тебе он хорошо знаком, сколько ты уже отсидел?

— Два года, — буркнул Гошка.

— Этого времени достаточно, чтобы узнать, что полагается и тебе и им за налет на прииск, за убийства, за пытки кассира, да мало ли вы художеств натворили! Сан Саныч и Дигаев все еще на сенокосе?

Гошка промолчал, опустив глаза.

— Я спрашиваю, — требовательно повысил голос Квасов, — есаул Дигаев и ротмистр Бреус еще на сенокосе?