– Ему срочно нужна помощь, Кларисса, если еще не поздно…

Обратную трансформацию я даже не помню. Вряд ли я справилась с ней сама, но на голые телеса сегодня студенты академии насмотрелись. Зато студентки, поступившие сюда для поиска женихов, смогли убедиться, что драконы хороши не только в одежде.

Проснулась я в лазарете – вернее в лисьем корпусе, который обустроили под лазарет. Чувствовала себя прекрасно, если учитывать только физическое состояние. И даже смогла расхохотаться, когда услышала, что самих лис пока временно разместили у волков. Вот уж где сейчас разворачивается грандиозная битва не на жизнь, а на смерть. То, что устроили маги, вряд ли идет в сравнение. Жаль, я не увижу, кто кого достанет первым, ведь не смогу уйти из лазарета, пока состояние Сата неопределенно.

Ректор сам от его постели не отходил. Он очень боялся, что убил племянника, хотя преувеличенно бодро повторял, что эйра убить не так-то просто – вот попался бы под его пламя обычный дракон, и костей бы не собрали. Я же верила его натянутому оптимизму, поскольку не могла в него не верить. Да и лекари через сутки начали улыбаться и уже более честно заверять, что успели вовремя и все обойдется. Теперь остается только дождаться, когда Сат проснется.

Сат не измучил нас ожиданием, он открыл глаза уже к вечеру второго дня. Я не сорвалась с места, так как абсолютно не собиралась дополнительно тревожить больного. Но во все зубы заулыбалась потолку, когда первым вопросом услышала хриплое:

– Она жива?

– Жива и даже невредима, – быстро ответил ректор, схватив племянника за руку. – Ты сам как? Поправишься – я тебе пинка дам за то, что кинулся под огонь!

Сат не ответил ни на вопрос, ни на претензию, продолжив спрашивать:

– Где она? Ты снова ее запер, эйр?

– Зачем же? Вон, неподалеку лежит.

– В лазарете? – у Сата не было сил повернуться. – Почему она лежит в лазарете, если не ранена?

– Кто ж ей запретит? – ректор скосил глаза на бесшумно смеющуюся меня. – Великая Змея где хочет, там и лежит.

Я поймала его иронию. На самом деле господин ректор и сам не очень понимал, что со мной делать, а оставлять без присмотра опасался. И уже не только из страха, что натворю я. Краем уха слышала, что третьекурсники драконьего факультета даже костер собирают в центре, чтобы меня по выписке сжечь. Другие орут, что если бы не я, то их в живых бы не осталось. Ректор вроде бы сумел повернуть так, что я явилась и всех спасла, но страх, который Сат давно предсказывал, набирал обороты. Всем надо дать возможность передохнуть от потрясения, переосмыслить, а потом уже можно ожидать формирования какого-то единого взгляда на мое существование. Да, недолго тайну мы хранили…

Отдохнуть Сату не позволили. В лазарет ворвались его родители с криком:

– Сказали, что он проснулся! Сын, сыночек! Сколько пальцев ты видишь?

Более идиотского вопроса я в этих стенах еще не слышала, но кто осудит мать за волнение? Они избегали смотреть на меня прямо после того, как им последние новости сообщили. Ректор выпрямился и по-лекарски отчитался:

– Все в порядке. Теперь с ним все будет хорошо.