— Так и что, сын? — отец вкрадчиво начинает первым.

Я тяну взгляд с лестницы на него.

— Что?

— Перейдем сразу к делу.

— Попробуй, — отвечаю, чуя в этом подвох.

— Как долго ты еще собираешься отстаивать свою независимость? — произносит он с бесхитростным выражением лица. — Я уже понял, что ты научился справляться со всем без моего участия, но, быть может, уже хватит? Мне нужен достойный преемник.

— Так ты за этим летел в такую даль? — в первую же минуту он выводит меня из себя. — Чтобы упаковать меня в чемодан, забрать в свою Америку, а по приезде обмотать вокруг моей шеи удавку?

Отец щерится, отрывая белый ряд таких же фальшивых зубов, как и вся его сущность.

— Нет, я всего лишь решил взять инициативу в свои руки, коль у тебя самого смелости не хватает. Я предлагаю тебе существенно расширить границы возможного и улучшить качество жизни.

— Спасибо, конечно, но меня устраивает качество моей жизни! — сурово чеканю я, чувствуя как жилы на шее и лбу вздуваются и пульсируют от перенапряжения.

Жалею, что повелся на весь этот цирк с болезнью. Не удивлюсь, если все это было лишь подлогом.

— Сынок, да как ты не поймешь? Кто как не ты должен возглавить компанию после моей кончины.

— На жалость давишь? 

— И не думал.

— Тогда мой ответ: нет, — ребром ладони разрубаю воздух возле себя, услышав сбоку тягостный вздох Октавии.

Отец начинает ерзать в кресле. Поджимает губы в плотную тонкую линию. 

Сестра отодвигается к краю дивана, словно готовится рвануть отсюда в любую секунду. Я сам бы не прочь сбежать... И сбежал бы, как проделывал это уже не раз. Вот только Юля и Алиса, укрывшиеся на втором этаже, останавливают меня.

— Прекращай вести себя как капризный ребенок! Тебя же ничего здесь не держит! — продолжает отец потакать, закручивая заезженную пластинку. — Будешь управлять своим бизнесом онлайн. Сейчас многие перешли на подобный формат.

— Папа! — в бессмысленный разговор очень вовремя вмешивается сестра.

Даже ей осточертело выслушивать одно и то же в сотый раз подряд.

— Что, папа? — он бросает на нее предупреждающий взгляд, чувствуя превосходство над всеми нами. — Я тридцать три года папа, а смысла в этом так и не нахожу по сей день!

— Мы же договорились, что ты не станешь давить на Влада. Он сам должен принять для себя решение! Ты ведь не котенка просишь пристроить, а возглавить огромную строительную компанию, в которой только штата насчитывается свыше пятисот человек!

Отец и слышать ее не желает. Отмахивается, посчитав это сущим пустяком.

— Его решения меня не устраивают! Как и то, что ты смеешь перечить мне! — эгоистично бросает он, упрекнув Октавию, которая теперь вынуждена сидеть и помалкивать.

Но я молчать не намерен:

— То, что благодаря твоим связям и деньгам, меня вытащили с того света, еще не значит, что ты вправе распоряжаться моей жизнью, как тебе вздумается! Я благодарен тебе за проявленную щедрость, но все, что я могу — это возместить расходы с процентами, набежавшими за шесть лет просрочки. А чего-то большего от меня не жди! Никогда я не стану твоей марионеткой!

— Коль уж ты завел речь о связях. Ты ведь понимаешь, что твой бизнес не сегодня-завтра могут потопить конкуренты? — переходит он на угрозы, вынуждая меня демонстративно фыркнуть.