Чуть позже, ни у кого не спрашивая одобрения, к экрану подтянулись Элла, Жора и Семен. Они-то уж точно и сразу поддались гипнотизирующей картине увиденного зрелища.
Качество изображения, учитывая даже непрямой просмотр, мягко говоря, поражало. А уж все увиденное!.. Сразу так вот одним взглядом и не оценишь.
На том конце связи оказалась громадная студия (или зал?), прозрачная задняя стена которой открывала вид на пространство, заполненное футуристическим пейзажем околопланетного космоса. Причем космоса настолько напичканного технически совершенной техникой, что сомневаться в величии тамошней цивилизации выглядело несусветной глупостью.
Чуть больше трети вида занимала своим краем планета. Понять ее размеры сразу не представлялось никакой возможности. Сопоставления, масштабы и привычные ориентиры не действовали. Но даже первая оценка увиденного не соответствовала имеющимся у землян знаниям: планета казалась огромной. Минимум как Нептун. И в то же время на язык просилось совсем иное название: Сатурн! И все по причине колец, отлично просматриваемых из студии в профиль.
Только присмотревшись к этим кольцам, приходило понимание, что там их не два. И даже не три! Целых пять колец неизвестной толщины висели над планетой и наверняка вращались вместе с ней. Расстояния между кольцами соответствовали их же толщине. Ширина?.. Сложно, сравнить не с чем… Потом решили, что ширина примерно раз в пятьдесят больше, чем толщина.
А вот составляющая колец не вызывала никаких сомнений: искусственно созданные объекты! И, скорей всего, не просто космические корабли, а громадные космические станции. А уж насколько громадные, землянам удалось удостовериться чуть позже.
Что еще подметили впоследствии, картинка на заднем плане оказалась не статичной. Край звездного освещения смещался медленно вправо, и с левой стороны показывалась ночная сторона планеты. Причем настолько ярко освещенная, горящая целыми полями и подсвеченными горами, с сияющими огнями, что наверняка на поверхности никто не замечал смену дня и ночи.
Еще какие-то искорки мелькали в разных направлениях, очень похожие на сполохи сгорающих в атмосфере метеоритов.
Ну и только после осознания эпичности картины заднего плана глаза улавливали нечто иное на ближнем плане студии. Хотя это «иное» все равно занимало не меньше чем четверть экрана. Этакий высокий круглый столик «а – ля бар» на тонкой ножке, возле него высокий барный стул, и на нем смуглая креолка с длинными, до пояса, волосами. На столике перед ней – блюдце с чашечкой, из чашечки все время надпивается, но она всегда полная и чуть парующая. Бездонная, что ли?..
Креолка почти голая, потому что какие-то блестки и несколько полосок краски даже самый оптимистически настроенный блюститель морали за одежду не посчитает. Ну и ноги…
– Таких ног не бывает! – уверенно заявил Шенгаут, когда первым стал немножко приходить в себя. – Явно искусственные!
– Ы-ы-ы? – только и смог из себя выдавить при начавшемся ментальном диалоге Роман.
На что сразу же среагировала его Стрелочка, держащая свою ладошку на плече возлюбленного и все прекрасно слышавшая: