— Судя по твоему глупому выражению лица, — проворчал дохромавший до меня Пофиг, — в твою пустую черепушку опять пришла очередная гениальная идея. Если ты только попробуешь сказать, что-то типа: «У меня тут одна идейка появилась…», я тебе сам ноги отрублю, потопаешь из Самарканда на руках.

— Да ладно, чего ты такой нервный?

— У меня от твоего гобота до сих пор в голове кубики льда вместо мозга. При каждом движении они сталкиваются друг с другом и звенят, а у меня от этого звона настроение портится.

— Ладно, ладно, нет никакой идеи, но пару скелетов перед развеиванием мне надо расчленить.

Пофиг закатил глаза, но на это ничего не ответил, показывая рукой в угол развалин.

— Медведь этот здоровый, как казарма рухнула, вместо того что бы нас убивать, в том месте ковырялся. И Каляна убил только когда тот сам на него бросился. Странно это как-то, пошли посмотрим, что он там выискивал.

Что-то нашлось само. Не успели мы добрести до нужного места, куча щебня зашевелилась, и оттуда, как в дешевых ужастиках показалась дрожащая рука скелета. Я повернулся к копающемуся в мусоре Майору и приглашающе махнул рукой:

— Майор, ты жаловался, что мы тут без тебя повеселились, ну так вэлком!

Пока я болтал, скелет, тщательно поливаемый Пофигским огнем, уже наполовину вылез из под завала и взмахнул зажатым в руке длинным жезлом. Между ним и магом моментально, прямо из битого щебня, начали расти густые, переплетенные заросли сухого, покрытого угрожающими шипами кустарника. Куст хоть и начал тлеть и дымиться, но дал время скелету выкопаться из-под завала полностью.

Мертвый друид. Уровень 95. 9.345/25.000.

Ого, а обвалом его неплохо накрыло, надо добить, пока он тут буянить не начал. Я выхватил глефу и рванул к друиду. Рывок закончился там, где и начался. Пока я чесал языком, ноги мои оплели невесть откуда взявшиеся пучки сухих трав, и я грохнулся на землю. Пофиг, продолжая поливать с одной руки потоком огня стену кустов, со второй пальнул мне по ногам. Я взвизгнул от боли, но сдерживающая меня растительность осыпалась прахом, и я, шипя и прихрамывая попеременно на обе ноги, поковылял к чертовому скелету. Тот, все так же прячась за стеной кустов, начал бормотать заклинание, усилено размахивая жезлом. Раздался скрежет, шипение, пахнуло мертвечиной, и изо всех щелей полезли дохлые крысы разной степени сохранности. Были здесь и разваливающиеся от старости скелеты, и мумифицировавшиеся тушки, трещащие на каждом шагу и вполне свежие экземпляры, только еще начавшие разлагаться. Со шкур их кусками сползал мех, а на сгнившей морде отчетливо выделялись несоразмерно крупные клыки, с которых то и дело срывались мутные капли трупного яда. Костеря на все лады проклятых разрабов, которые ни одну игру не могут сделать без присутствия этих противных тварей, я скакал с одной крысы на другую, морщась от противного хруста ломающихся костей и боли от редких укусов пакостных тварей. До дохлого друида я так и не доскакал. Десятка два гнусных тварей окружили его, шипя будто дамы из нашей бухгалтерии во время совпадения годового отчета с единовременно пришедшими ко всем критическими днями. В общем как клубок связанных хвостами змей зашипели. Их смрадное дыхание дошло даже до меня, хотя я был еще далековато, для того что бы ткнуть Друиду в глаз острием своей глефы. А ткнуть надо было обязательно, шустрый дохляк не стоял без дела, выводя в воздухе новые загогулины и явно готовя новое злое колдунство. Ладно хоть тут подключился Майор. Вывалив из своей сумы кучу костей, он прочитал свой ахалай махалай и воздух прорезал злобный мявк. Скелет крупного, тростникового кота, скользнул вперед, на ходу хватая крыс зубами и одним рывком ломая им хребты. Крысы наблюдая за этим действом слегка отвлеклись, как и мертвый друид, закончивший бубнить и с замогильным хохотом направив свой скипетр на поломаный скелет медведя. Тот, очевидно, не оправдав потаенные чаяния хозяина слегка вздрогнул и рассыпался невесомым пеплом, который тут же унес невесть откуда налетевший ветерок.