Парень очень сильно переживал из-за этих грамоток. Ведь как известно: «жалует царь, да не жалует псарь» и как там это все извратили бы — бог весть. Но тут, верно, Иоанн Васильевич проконтролировал. Вон и печать его есть — привешена и подпись наличествует. А в то, что он подписал что-то, не прочитав Андрей не верил. Не такое он производил впечатление. Во всяком случае до смерти своей первой жены с головой у него в целом все было нормально. Это потом, как отмечают исследователи, шарики у него поехали за ролики, и он начал блажить…

Так вот — грамотки эти открывали перед нашим героем очень интересные перспективы.

Прежде всего вотчина — это наследное личное владение, в отличие от поместья, выдаваемого только за службу и только на время службы. Во всяком случае в XVI веке. А значит все, что Андрей на территории вотчины поставит — все останется ему и его наследникам.

Хорошо? А то!

Сказка просто! Даром, что эта вотчина стоит на самом опасном направлении и в редкие годы не будет под ударами татар оказываться. Но даже в такой обстановке — поистине царский подарок, который открывал очень интересные перспективы.

Вторая же грамота позволяла вести свои дела, отмахиваясь тем, что все финансовые вопросы он решает лично с царем, а не с его слугами. То есть, любые мыта и иные сборы его обходили стороной.

Понятно, что сильно наглеть не стоило. Однако, если распоряжаться такой «бумажкой» с умом, то можно очень круто и мощно развернуться. Да и царю много денег принести. Ведь тот не от щедрости и человеколюбия запредельного такие «бумажки» нарисовал. Хоть на дворе и стоял XVI век, но Иван свет Васильевич прекрасно понимал, что для любой войны нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги. И стремился всеми возможными способами наполнить казну, традиционно не богатую.

Впрочем, кроме двух грамот десятник доставил Андрею и подарки.

— Государь наш проверил твои слова о молоке и яйцах, — произнес тогда десятник. — Царица, сказывают, шуметь изволила. Сильно. Там много всего нехорошего всплыло…

Парень молча кивнул, он прекрасно знал о том, что в эти годы мышьяк с ртутью были не только основными ядами, но и популярными лекарственными средствами. Не говоря уже о косметике и прочих, окружающих в жизни вещах[41]…

Андрей посмотрел на коня, которого ему подарили. Ничего необычного на его взгляд. Просто конь, а не мерин. Боевой конь легкой породы. Но хорошо откормленный. И массой побольше, чем у его мерина. Килограмм в четыреста двадцать-четыреста тридцать. Да и мускулатура у него явно в лучшем тонусе. Сухой. Крепкий.

— Аргамак, — отметил с нескрываемым вожделением десятник. — Из царевой конюшни.

— Отличный конь! — присвистнул Андрей, прикинувший СКОЛЬКО стоил этот конь по местным меркам и СКОЛЬКО будет стоить его содержание. Его ведь на обычное сено не посадишь. Но, несмотря на совершенно «конский» ценник он даже и мысли не допустил о том, как бы от него избавиться. Ибо этот конь при должном кормлении открывал для него куда большие возможности, чем мерин. Тут и гормональный фон правильный, и тренировка, и природные данные.