Вот и сариния – раскидистое дерево с узкими длинными листьями. Мы скользнули за него, и тут вся маскировка стекла с меня. А зеленая стена перед нами расступилась, открывая забор с небольшой калиткой.

Сирил выступил вперед, едва слышно звякнул замок, и калитка открылась.

Стена вокруг сада оказалась массивной, сделанной из незнакомого мне материала. Внутри ее и прорубили короткий ход. Тщательно заперев калитку, Сирил спрятал ключ, а я не выдержала:

– Это же дубликат?

– Конечш-ш-шно. Подс-с-ставлять не в моих правилах. Переодевайтес-с-сь.

Из-за пазухи Сирил достал кучу тряпья, половину передал мне и, деликатно отвернувшись, стал переодеваться. Я последовала его примеру. Ход был довольно тесным, да и переодеваться в присутствии мужчины мне как-то не приходилось. Точнее, приходилось, но лишь при Рейне. А Сирил все же был помощником, а не любовником. Впрочем, смущение быстро прошло под напором обстоятельств.

В зеленоватом полумраке, что пах листьями и травой, я быстро стянула платье, переоделась в рванье. Помедлила и замотала еще и лицо, на голову накинула какую-то тряпку, чтобы надежно спрятать волосы. Потом нагнулась и повозила рукой по пыльному полу. Тщательно измазала лицо.

– Отлично, – прошелестел Сирил.

В наряде бродяги он смотрелся настоящим… бродягой.

– Чуть согнитес-с-с-сь, – прошептал он мне. – Одну ногу подволакивайте. Да… вот так.

Выйдя на улицы Игенборга, я на мгновение замерла истуканом. Появилось чувство, что вот сейчас к нам бросятся стражники. Схватят – и тогда уже все, не выбраться. Представила взгляд акифа и… увидела, как из-за поворота появляются двое в форме стражи.

В тот же миг ощутила несильный пинок, а затем гневное мычание. Сирил толкал меня и показывал в сторону дворцовых ворот, а еще размахивал какой-то засаленной бумагой.

– Кто такие? – раздался окрик стражи. Они уже направлялись к нам, и я точно примерзла к мостовой, понимая, что не могу издать ни звука. Сразу услышат мой акцент.

Сирил же выступил вперед и ткнул стражнику бумагой чуть ли не в лицо, после чего гневно промычал, тыкая в меня пальцем. Еще и у виска покрутил. Мол, дура она, дура. Ну и хорошо: раз дура, то буду молчать.

– Предписание на выселение из города? – Стражник брезгливо глянул бумагу. – Ну так чего здесь околачиваетесь? Вас пинками, что ли, выгнать?

Сирил промычал что-то заискивающе и пихнул меня, пришлось двигаться. Главное, не забывать про хромоту. Да, вот так.

– Жалкое зрелище, – пробормотал другой стражник. – Эй, там, на выходе из города, возьмите чуть севернее. День пути – и будете в крупном поселке, сможете найти работу. Попрошайничать не вздумайте, сразу камнями побьют.

Я торопливо закивала и на всякий случай захромала еще сильнее, получив по дороге еще один тычок от Сирила.

Плохо помню дорогу до городских ворот. В памяти сохранились жара, чувство, что в этих тряпках я сейчас сварюсь, а еще гомон вокруг. Взбудораженные люди носились по городу, взбудораженные ярмаркой и последними событиями. А к воротам города подходили бродяги, исчезали за ними.

Я же до последнего не верила, что вырвемся. И готова была кинуться в бой, если бы только ощутила, что нас раскрыли. Но нет, мы прошли через ворота, а затем очутились на дороге, вьющейся между скалами.