Как-то я не подумала, что, прося у брата помощи, могу основательно подставить его. Не хотелось нарушать счастье их семьи.

В спальне я открыла окно, впуская наполненный ароматами цветов воздух. Арджана сама делала эскиз сада и высаживала некоторые цветы, еще будучи беременной. Говорила, что это ее успокаивает. Как можно вынудить их бросить дом, который они с любовью обустраивали и с которым связано столько воспоминаний?

Что же делать? Убегу – подставлю близких, останусь – окажусь заложницей политических игр.

Стук в дверь заставил меня обернуться.

– Ты позволишь? – заглянула Арджана.

– Проходи.

Невольно отметила, что невестку изменило материнство. Сделало мягче. Теперь в гардеробе Арджаны появились красивые платья, а раньше она предпочитала любимую военную форму или брючные костюмы, доводя маму до нервного тика.

– Я понимаю, что тебе сейчас тяжело, но Иррилию необходимо кое-что знать.

– Что именно? – спросила я, удивляясь, почему он не пришел сам, а прислал жену.

– Твой помощник рассказал нам про попытку переворота в Игенборге, о твоем похищении. Что тебя насильно выдали замуж, а ты от страха заявила, что являешься женщиной акифа и он собирается взять тебя в жены. Когда заговорщиков поймали, акиф женился на тебе. Извини, я до сих пор не могу понять этот момент. Почему он женился? Для них третий брак имеет важное значение. Его называют выбором сердца. Он настолько сильно хотел отомстить Иррилию?

– Акиф еще до этих событий дал мне понять о своем интересе, но я не могла принять его внимание, нас слишком многое разделяет.

– Хорошо. Тогда скажи, ваш брак подтвержден? Пойми, этот момент важен в будущих переговорах.

– Да, – ответила скупо. Кто бы знал, как тяжело было это признать. Короткое слово – и столько сладко-горьких эмоций в себе несет.

– Риналлия, я знакома с акифом и уверена, что он бы не опустился до насилия. Как так получилось?

На мгновение прикрыла глаза, собираясь с силами. Арджана права! Я сама поддалась чувствам, и в этом очень тяжело признаться.

– Я была готова подарить ему одну ночь, а не всю жизнь! Он знал об этом, но ни слова не сказал о том, что женился на мне, пока я была без сознания. А утром меня назвали третьей женой и выделили покои в гареме.

– Сам акиф тебе нравится? Что ты к нему чувствуешь?

– Арджана, какая разница? У него гарем! Я лучше умру, чем буду делить своего мужчину еще с кем-то. Это ужасно, когда бывшие или нынешние наложницы при мне обсуждают наши отношения и считают, что он от меня устанет и вскоре позовет в свою постель их. А старшая жена выказывает покровительство и относится снисходительно к новому увлечению своего мужа.

– Риналлия, уберем жен, гарем и весь Игенборг с его традициями. Скажи прямо – ты любишь этого мужчину?

– Арджана…

– Прямо, Риналлия. Если опустить все это, ты бы осталась с этим мужчиной? – резко и настойчиво потребовала ответа она.

Перед глазами возник Зейд с его волевым лицом, умными, внимательными глазами. Он умел слушать, с ним я не боялась быть собой. Вспомнились красоты Игенборга с величественными вершинами гор, голубыми полями цветов. Шумный город с колышущимся морем людей, что предстал мне с высоты башни. Как он срывал с меня корфу, вытирая слезы. В груди защемило, и с губ само собой слетело: