Меня пронзило отвратительное предчувствие, пустив корни глубоко в душу. Я остановился на середине сообщения, которое писал Джо.

– Вы что-то хотели? – осторожно поинтересовался я.

На лице Шейна появилась вымученная улыбка, подходящая ему так же идеально, как и трупу.

– Я больше не хочу драться. Меня гложет ужасное чувство вины из-за того, что я сделал с твоей запиской. Ты ведь помнишь ее?

– Помню, – ответил я. Застарелая боль вновь вспыхнула, но быстро погасла. – Забудь об этом.

– Я бы хотел, но чувствую себя таким же сгоревшим, как и записка, – заявил Шейн. – Это ведь была твоя единственная связь с настоящей семьей. С людьми, оставившими тебя на пожарной станции.

Я старался дышать ровно, одной рукой сжимая мобильник, а другой пластиковую коробку с бутоньеркой для Джо. Под давлением крышка прогнулась.

– Прекрати, Шейн.

– Нет. Я на самом деле переживаю. Тем более записка напоминала тебе, что ты не был и никогда не станешь членом этой семьи.

Ярость окутала мое зрение туманно-красной дымкой. Будто маленький щенок, Гаррет шел за мной по пятам, своим высоким писклявым голосом спрашивая, что происходит. Ради него и Джо я пытался сохранять спокойствие.

– Но есть хорошие новости! – сообщил Шейн. – Я нашел еще одну записку! Это странно. Я искал для тебя подарок по всему дому, чтобы загладить вину, и знаешь что? Я нашел ее! – Шейн протянул мне смятый листок бумаги, сложенный пополам. – Давай, забирай. Она твоя.

– Что происходит? – нахмурился Гаррет.

Шейн проигнорировал его.

– Ну же, – подталкивал он, – бери.

Я смотрел как завороженный.

Нет. Черт подери, не ведись на это. Вранье, и ты это знаешь.

Я отвел взгляд и, закатив глаза, попытался пройти мимо. Мерл положил руку мне на грудь, отталкивая.

– Возьми, – приказал он.

Шейн помахал запиской.

– Просто чудо, что я нашел еще одну. Понимаешь, какое это везение?

– Невозможно, – ответил я, ощущая, как сердце бьется все быстрее и быстрее, и постарался выровнять дыхание. – Послушай, Шейн, давай на один вечер заключим перемирие, ладно? Иди на выпускной. Проведи хорошо время. Увидимся…

– Так именно этого я и хочу. Чтобы у тебя был хороший вечер. Вот почему я решил отдать тебе записку сейчас.

Мерл бросил на меня мрачный взгляд. Если я не подыграю, то все пойдет наперекосяк. К тому же я уже опаздывал к Джо. Протянул руку, хотя интуиция твердила мне не делать этого. Из-за нервного ожидания глаза Шейна расширились, и как только я взял записку, он медленно приблизился к Мерлу.

– Эван, не надо, – захныкал Гаррет.

Дрожащими руками я развернул бумагу. Буквы были написаны корявым мальчишеским почерком.

Пожалуйста, заберите этого фрика. ПОЖАЛУЙСТА.

– Что такое? – тихо и отстраненно спросил Гаррет.

– Эм, ну, – Шейн надул губы, – видимо, там написано что-то неприятное. Возможно, я забыл упомянуть об этом. Оказывается, твои настоящие родители, как и мы, тоже считали тебя странным. Ты заметил? Слово «пожалуйста» написано дважды.

Резкий всплеск боли и ярости сковал меня, заполняя горящим огнем, зрение помутилось. Я изо всех сил старался сдержаться. Сделав глубокий вдох, я скомкал записку в кулаке.