Я так понимаю, ее-то тут больше всех и не ждали, а потому сразу начали палить. Какие-то «чужие жнецы», то есть подлые вторженцы, которые свою призму загадили и пришли на чужих оленей рога топорщить. С наскока у них не вышло, так они спелись с мафией, организовали из своей чуждости подвоз неправильной скверны, построили из нее купол и сидели готовили ответный удар.

А тут мы, такие красивые все. Особенно эта жуть без косы, смахивающая на особо отощавший, вытянувшийся в длину и очень злой призрак апокаляпсуса. Жуть целенаправленно рвалась куда-то под землю и рычала в ментале про прорыв. Мы все бежали следом, потому что именно откуда-то оттуда я ловила ментальные отголоски своего Оружия, которые то появлялись, то пропадали вдруг, и каждый раз я на бегу умирала от ужаса, что идиота таки пришибли…

В последний раз это случилось ровно перед тем, как Лешка ловкой подсечкой отправил меня на заваленный обломками пол и упал сверху, а над нашими головами Швея с жутким воем раскрутила свой серп и ка-ак… едридрысьнула им по совершенно монолитной стене, в которую уперся канализационный лаз!

Откашлявшись и помотав головой, чтобы вытрясти из нее противный звон, я подняла голову. М-де… дыра. Пыль столбом. Где-то уже вдалеке за дырой сверкает, воет и шмаляет. Большинство народа куда-то рассосались, один Лешка сосредоточенно осматривается. А, не один, вон те два амбала со здоровенными крепостными щитами, которые прикрывали меня всю дорогу, тоже здесь.

А у меня в голове, кроме звона, — никого… Скорпа не слышно! Как не было никогда. Мне вдруг стало дико страшно. Я сама не поняла, как вскочила на ноги и завертелась на месте словно радар, пытаясь уловить хоть отголосок.

А потом… ну упс. Не знаю, как это вышло, оно само. Я опомнилась только в тот момент, когда очередная каменная кладка вдруг прямо передо мной разлетелась в пыль и осколки, сзади выматерился Лешка, причем почему-то хором, а я отбросила в сторону щит, которым… э… когда я успела схватить чужое Оружие, поднять эту бандуру весом, мать ее, в полтонны… и снести стену к проститундре?!

— Поаккуратней, пожалуйста, Мастер Марина. Или могли бы попросить моего Мастера… — перекинулся офигевший не меньше меня мужик, которым я изображала гикнувшегося дятла.

Но я даже не отреагировала на его слова, потому что рванула в образовавшийся проем, опять-таки опережая своих защитников и под их бодрый матерок по этому поводу.

Странное место, похожее на кадр из фантастического ужастика, где в тучах пыли герой вламывается в древний инопланетный корабль и обнаруживает там в анабиозных ваннах кормовые запасы пришельцев-людоедов. Вот и тут всюду прозрачные гробы с плавающими в них телами… но мне было не до них, потому что из пыли и гробов мне навстречу метнулся совершенно белый Скорп. Живой. Глаза шесть на девять, зрачки расширены… Живой!

Поймал меня за плечи, вцепился. И с ходу начал трясти и орать.

Скорп:

 — Марина, — выдохнул я, в ментале панически мечась по уходящей в никуда связи и постоянно натыкаясь на пустоту. Прародители… нет... — Она…

Шмяк. Сзади прилетел подзатыльник, и я автоматически ответил на агрессию, почти заехав кулаком в скулу Мезу.