Предавшись грезам о свободе, Лисия слушала мага вполуха. Но потом увлеклась всерьез и стала слушать заинтересованно.

— Долман — единственный человек в моем окружении, которого я никогда не заподозрю в предательстве. Знаешь, почему? У меня самый надежный залог его преданности. Ты видела, что он немолод. Я старше него, но выгляжу моложе. Потому что он почти не практиковал магию. Когда он явился ко мне, я был поражен силой его дара… и удивительной для такого таланта неумелостью. Он уже был зрелым мужчиной — и недавно овдовел.

Тут-то Лисия и насторожилась — почему Верган вдруг подчеркнул семейный статус своего ученика?

— Это и была причина, по которой он явился ко мне. Не заниматься магией, не развивать свой дар. Он хотел оживить умершую жену.

У Лисии отвисла челюсть.

— Оживить?! Умершую? Он в своем уме?

— В тот момент мне так не показалось. Он выглядел обезумевшим от горя и полностью невменяемым. В столицу он привез с собой тело жены, сохраненное чарами стазиса. Наложил он их не сам, а нанял для этого более опытного и сильного мага. А ко мне он пришел, потому что если не я — то кто же вернет ему покойную супругу? Обо мне в провинциях ходят причудливые слухи.

Если бы все были такие же лживые, подумала Лисия. Лучше бы Верган умел воскрешать покойников, чем сжигать живых.

— Разумеется, я не мог никого вытащить с того света. Но предложил Долману найти некроманта… или научиться самому поднимать мертвых. Он уцепился за эту возможность как за соломинку. Мы стали делать и одно, и другое. Но за несколько лет так и не достигли успеха. Зато развили его природный магический дар. Если бы он был развит изначально, Долман смог бы исцелить жену от смертельной болезни. Она была не стара, и против ее недуга есть целительные чары. Но он их не знал и ему не хватало сил. Поэтому он просто вызвал чародея из столицы… а пока тот добрался, женщина скончалась. Даже в животном обличье дорога отнимает время. Я расспросил Долмана обо всем. И он сказал, что в юности учился у ведьмы. Та дала ему несколько простейших заклятий и сказала, большего ему не постичь. И почти все время заставляла себя ублажать — вместо того, чтобы учить магии.

Лисия в очередной раз сдержалась и не съязвила, что ровно то же самое делает с ней Верган.

— Если бы его полноценно обучали, если бы он раскрыл весь свой магический потенциал, он легко вылечил бы свою жену. Она сохранила бы жизнь и оба остались счастливы в супружестве. А теперь труп его жены покоится в хранилище магических артефактов и ждет своего часа. Когда либо некромант сумеет подъять умершую, либо сам Долман освоит это непростое искусство. Поэтому я безоговорочно рассчитываю на его преданность.

Лисия не могла не проникнуться состраданием к истории вдовца. И конечно же, ведьмы были неправы, ограничивая мужчин в их талантах. Но они не запрещали заниматься магией, не казнили за нее, и не продавали мужчин в сексуальное рабство!

— Знакомый огонек протеста в твоих глазах, — усмехнулся Верган.

— Может, однажды и вы пожалеете, что ограничивали мою магию, — выпалила Лисия. — Может, однажды и мне доведется спасти кого-нибудь своей силой… вдруг даже вас. Жизнь непредсказуема.