Два синхронных кивка.

– Вы совершили поступок, который чуть не разрушил только что созданный союз. Признаться, сначала я думал, что это приказ вашего главнокомандующего. Но как оказалось, я наговаривал на Майру. Она заверила меня в нашем дальнейшем сотрудничестве. И в качестве жеста доброй воли передала судьбу трех игроков в мои руки.

– Что это значит? – напрягся рыжий Шари.

– Отныне вы принадлежите мне. Вы сами и все ваши форты. Единственное, кантоны останутся за Майрой. Это собственность «Хамелеонов». Но это ничего.

– Невозможно, – тряся внушительными щеками, ответил Пилипо. Он указал на свой мундир. – Бирюзовый цвет. Цвет десятого Альянса.

Я улыбнулся. Образ островитянина, ранее представлявший собой глуповатого и недалекого дикаря, начинал осыпаться мелкой шелухой. Стереотипы, стереотипы. Они зачастую помогают нам быстро ориентироваться в мире, но бывает, что очень сильно обманывают. Пилипо довольно сносно говорил на всеобщем и, как выяснилось, неплохо подмечал детали.

Пощелкал по планшету, отправляя текстовое сообщение Майре. Надеюсь, я ее не достал за сегодняшний день.

Не прошло и минуты, как с мундирами произошла удивительная вещь. Насыщенный бирюзовый цвет, будто подсвеченный изнутри, выцвел и поблек. Рисунок на шевронах, означающий принадлежность к определенному Альянсу, исчез, превращая стоящих передо мной в обычных нейтралов.

– Что теперь с нами будет? – спросил Шари.

– Все целиком и полностью зависит от вас. Лейд сделал свой выбор. В ближайшее время он будет переселен силами десятого Альянса. Да, да, именно силами вашей бывшей коалиции. Как я уже сказал, Майра заверила меня в своей непричастности к данному инциденту… Вы можете отправиться вслед за ним или попытаться искупить свою вину.

– Кровью? – Голос Пилипо вроде и был шутливым, но лицо оставалось чрезвычайно серьезным.

– Делом. Я не получаю удовольствия от страдания других. Если вы умрете с десяток раз или ваш форт разрушат до основания – лучше никому не станет.

– Мы будем теперь под фиолетовым цветом?

– Да. К «Хамелеонам» вам теперь дорога закрыта. Я понимаю, что у кого-то из вас там остались друзья, но как вы видите, против слова Майры никто не пошел.

– В игре нет друзей, – мрачно заметил Пилипо, тряхнув головой так, что его щеки заметно заколыхались. – До определенной поры товарищи. Пока не изменится ветер.

Ну все, приплыли. Мало мне было Ши с его философскими воззрениями, теперь еще один мыслитель завелся. Хотя, все говорит правильно. По делу.

– Нет ничего вечного: люди, которые есть сейчас, завтра могут стать лишь воспоминаниями. Это нормально. Нужно быть готовым ко всему.

Пилипо кивнул, явно согласный с моим объяснением. Шари, явно далекого от философии, интересовали конкретные вещи.

– В чем будет заключаться наша задача?

– Зависит от того, готовы ли вы поменять цвет? – вопросом на вопрос ответил я.

– Вопрос риторический, – хмыкнул рыжий. – Если ответим отказом, то переедем. Будем начинать все заново где-нибудь в центре или на юге.

– Ну выбор-то есть, – с мягкой улыбкой главы избиркома нашего доминиона, замешанного в многочисленных махинациях, ответил я. – Просто если вы в здравом уме, то он очевиден.