– И какую модернизацию вы замутить решили? – лениво спросил Чемодан.

Поднятая Кувалдой шумиха убедила Гнилича в том, что поднимать бузу нужно сегодня – с источником виски и собственным оружейным заводом Шибзичи станут непобедимы. Оставалось убедить Шпателя присоединиться к мятежу, но Дурич, как выяснилось, и без подначек к драке готовился – Чемодан прекрасно понял, для чего к нему пришел Шпатель, – и потому решил не торопиться.

– Чо делать собираетесь?

– Мы с бойцами покумекали и поняли, что надо нам казарму перемодернизировать, – сообщил Дурич.

– Это как?

– Дык вестимо как: по-современному. У нас ведь нынче чо творится? Полное безобразие и давка. Через казарму не пройти даже, потому что всюду народ пьяный валяется или песни поет. Пока туда-сюда преодолеешь, протрезветь можно, в натуре.

– И чо надумали? – заинтересовался Гнилич.

– Надо нам у челов кусок землицы отрезать аккурат от нашей казармы и в ту сторону. – Дурич неопределенно махнул на юг. – И построить тама можно много чего полезного.

– Чего?

– Ну… – Судя по всему, настолько далеко Шпатель еще не думал. – Ну, положим, тама еще казарму можно выстроить, потому как народу и так прибавляется, а теперя, с вискиделательной машиной под мышкой и оружием разным, которое от Кувалды придет, мы расцветем, в натуре…

– Как кактусы.

– Можа, и так.

– А можа, и нет.

– Не понял.

– Хороший ты уйбуй, Шпатель, – с чувством произнес Чемодан.

– Это я знаю.

– Тока вот в глупости разные напрасно веришь.

– В какие такие глупости? – удивился Дурич. – Не верю я ни во что такое.

– А в такие глупости, будто Кунтик пистолетики свои для семьи всей делает.

– А для кого же?

– Вестимо для кого, Шпатель, для нас. – Гнилич помолчал, многозначительно глядя на коллегу, и веско повторил: – Для нас.

– Дык правильно, мы же и есть семья, – осклабился Дурич. – Пусть он делает, развлекается, а потома нам раздает, как пообещал. А мы из этих пистолетиков ему ноги оторвем.

Чемодан вздохнул и недовольно объяснил:

– Никто никому ничего раздавать не будет, это же, в натуре, ясно. А когда Кувалда себе пистолетов понаделает много, или другого оружия страшного, он тогда сразу всех нас и прижучит, словно тапком. И меня, и Копыто охосударствленного, и…

– И меня?

– И тебя, в натуре, строителя хренова, – пообещал Гнилич. – Кунтик только с виду малохольный и одноглазый, а на деле…

– На деле у него обе зыркалки в порядке? – удивился Шпатель.

– Нет, мля, не обе, – раздраженно ответил Чемодан. – На деле у него между ушами моск есть, понял?

– Серый такой?

– У кого серый, а у кого светлый.

– То есть нам кранты? – испуганно спросил Дурич.

«Мля, надо было сразу башню подрывать…»

– Нет, Шпатель, нам с тобой не кранты, потому как мы все поняли, и готовы, как беговые лошади.

– Я не хочу быть лошадью.

– Да ты настоящий жеребец, мля, все бабы только о тебе и говорят.

– Правда?

– Правда.

– Я такой, в натуре, – приосанился Дурич.

– И должен таким оставаться, – сурово продолжил Гнилич. – Потому что гордый жеребец это не то же самое, что дохлый мерин.

– Я тебя понял, – хмыкнул Шпатель.

«Ну, наконец-то!»