На моем лице, наверное, можно печь блинчики, настолько оно резко вспыхивает. Я осторожно кошусь по сторонам. Нет, слуги, слава богу, отошли. Ксандр тихо смеется.

— Успокоилась? Впрочем, я сказал чистую правду. Пойдем, Ольга, — и он подхватывает меня под руку, утягивая за собой.

Я закатываю глаза. В своем репертуаре!

Впрочем, действительно, тревога сменяется просто легким беспокойством перед чем-то неизведанным.

К моему огромному облегчению, все выглядит вполне адекватно. И храм внутри, и жрец за алтарем, читающий что-то на непонятном мне языке. Только какой-то жутковатый образ огромной статуи за алтарем вселяет в меня нотку трепещущего ужаса.

Слава богам, пока все идет без жертвоприношений! И без трупов вокруг.

— Я ничего не понимаю из того, что он говорит, — шепчу я Ксандру, который стоит рядом, и, вроде бы, даже внимательно слушает. Надеюсь, мой разговор с женихом — не нарушение традиций. Сотни пар глаз сейчас устремлены на нас. Маги, тени, жрецы, совет, еще какие-то непонятные люди… в общем, не сильно уютно, но терпеть можно.

— Вряд ли кто-то, кроме жрецов и магов понимает, что он говорит, — усмехается Ксандр, — это древний язык, Ольга, с помощью которого мы общаемся с богами.

— Только маги и жрецы? А обычный народ как?

Он насмешливо косится в мою сторону.

— Без знания языка к богам не обратиться.

Забавно. Ученье, в общем, свет, а не ученье… погодите, тут как раз все наоборот.

— А что он хочет от богов? — тихо шепчу я снова.

И опять эта легкая улыбка в ответ.

— Чтобы они приняли тебя, Ольга. И я смог бы перестать поить тебя зельями.

Ооо… я с опаской наблюдаю, как к алтарю идет какая-то женщина, в черной накидке с капюшоном, и с завязанными глазами. Ее сопровождают двое теней, поддерживая под руки. Мне хочется вцепиться в Ксандра и спросить… но я молча смотрю. Если они готовят жертвоприношение — я точно сбегу. Но сначала кинусь спасать ее!

Женщина становится спиной к каменному изваянию. Я, почему-то, ловлю себя на мысли, что мне кажется, будто она видит всех сквозь повязку. И сейчас смотрит на меня.

Ее губы внезапно изгибаются в улыбке, и она поворачивается лицом к каменному богу. Жрец тоже, и они оба складывают руки, что-то тихо напевая.

По моей коже будто пробегает легкий холодный ветерок. Я нервно вдыхаю. Наверное, кто-то зашел и впустил сквозняк в храм…

Но все мои предположения портит странное ощущение присутствия чего-то темного и опасного рядом. Оно появляется внезапно, как цунами, накрывая с головой, и я едва справляюсь с желанием сжаться в комок и спрятаться. Но куда?

Я вижу, как темный дымок окутывает меня, касаясь неспешно, и проникая сквозь кожу. Холод пробегает по венам. Зелье в крови будто испаряется, и я чувствую каждого в этом зале. Огромную толпу, чужую и пугающую. Я закрываю обреченно глаза, обхватывая себя руками, и пытаясь взять под контроль инстинктивный страх.

И неожиданно все затихает. Я даже снова размыкаю веки, чтобы убедиться в том, что я не перенеслась куда-то, но виду все тот же зал. И тех же людей. А на моем запястье черный дымок с легким шипением складывается в странную и непонятную мне метку. В несколько символов.