— Так из реанимации ты, потому и еду пока на тебя не выписывают.

— А что это за отделение? Неврология?

— Да.

Нянька приоткрыла дверь туалета и деловито осмотрела помещение.

— Лучше здесь щелку между дверью и полом чем-нибудь подоткни и воду горячую включи. С блатными-одноместными здесь не так строго. Но все равно поаккуратней. В обход врачебный не попади.

— А когда они ходят?

— Знамо когда — утром и вечером. Твоя уже была сегодня. А дежурный теперь только вечером зайдет.

— А процедуры?

— Это уж я не знаю, че там тебе назначили…

Отблагодарив явно повеселевшую от пятисотки няньку, Самоварова, прислушавшись к ее советам, подоткнула щель в туалете полотенцем и до предела вывернула кран с горячей водой.

После первой затяжки приятно закружилась голова.

Клубы пара слизывали дым, и Варвара Сергеевна, прихлебывая отвратительный кофе, попыталась разложить все по полочкам в своей плывущей голове.

Итак… Что за интересный случай?

Невролог и психиатр.

Она не помнит, как здесь оказалась.

Она была в реанимации. Сколько часов или дней?

Сегодня утром ей сделали МРТ головы.

Два года назад она уже лежала в больнице, в отделении психиатрии.

Больница была «ментовской», ведомственной.

У нее есть взрослая дочь, Аня.

Валерий Павлович — не только психиатр, но и любовник, познакомилась она с ним возле отеля, где произошло двойное убийство. Танцор и богатая дама. Преступление так и не было раскрыто.

Это всего лишь набор сухих фактов, не вызывавших ни беспокойства, ни радости.

Но она точно знала, что не всегда было так.

Ведь был же вихрь из красочных, живых картинок, пока рядом сидел Валерий Павлович!

А теперь остались одни факты…

Пока она была в реанимации ей словно сделали анестезию души.

Не дотянув сигарету и до половины, Самоварова кинула окурок в унитаз.

Мучительно хотелось спать.

Чуть позже пришла медсестра и, разбудив, недовольным голосом начала допрашивать, почему она самовольно выдернула незаконченную капельницу.

Пробубнив в ответ что-то невнятное, Варвара Сергеевна подставила ей руку с катетером.

После капельницы с препаратом железа уже знакомая нянечка принесла обед.

От жидких щей Самоварова отказалась, а порцию второго — котлеты с пюре, съела лишь половину.

Хлебнув невкусного чая, она сжалась в калачик и проспала до самого вечера.

В палату зашла дежурная врач.

Осмотрев ее безразличным взглядом и формально расспросив о самочувствии и сделав какую-то пометку в журнале, она быстро, ничего не комментируя и не прощаясь, ушла.

Не отказавшись от снотворного, принесенного медсестрой, и выкинув в унитаз остальные таблетки, Самоварова, под ставшим уже привычным за стеной «ма-ма, ма-ма», уснула уже до утра.

Неожиданным огорчением стали молодые девки на пляже.

Отель был небольшой, девок было мало, и почти все они были с мужиками, но это ничего не меняло.

Даня, хоть и старательно делал вид, что его вовсе не интересуют красивые женские тела, нет-нет да и разглядывал их поверх планшета.

Инфанта оценивала себя объективно.

Она все еще была гибкой и стройной, но, увы, уже не столь молодой, как эти нахальные загорелые газели.