– Неделю назад ночью вдруг загорелся дом покойной Мапететт. Если помните, Зараковский в свое время поручал Вячису его спалить.

– Но лифляндец в тюрьме. Суд уже состоялся?

– Так точно, неделю назад приговорили к двенадцати с половиной годам каторжных работ. Это я к тому, Алексей Николаевич, что поджечь дом бандит никак не мог. Значит, у них есть еще люди. Которых мы тогда не нашли.

– Понятно. Дворника Мапететт на черной лестнице Окружного суда вешали трое. Это не все?

– Не все, – подключился полицмейстер. – В бане угорел запасной ефрейтор Ложкин-Пукирев, ночной караульщик отделения Московского банка. Он пришел в полицию и сообщил, что у них в банке есть потайной несгораемый шкаф, в котором заведены четыре безопасных ящика. В одном из них хранил что-то пристав Окружного суда Довгило-Хморович. Тот, кого контрразведка арестовала в мае. Когда шло дознание, руководство банка заявило, что пристав не является их клиентом. Солгали, значит. А с какой целью?

– Надо арестовать управляющего и спросить, – предложил питерец.

– Да он сбежал! – сорвался Продан. – Обвел нас вокруг пальца. В ящике, разумеется, уже пусто.

– А смерть ефрейтора вы считаете насильственной?

– Вспомните, Алексей Николаевич, – опять заговорил Грундуль. – В мае тоже люди мерли как мухи. Замешанные, значит, в этом деле. Один будто бы повесился, а на голове у него доктора потом шишку нашли. Второй утонул в выгребе по пьяному делу. Скорее всего, напоили и столкнули. Насчет смерти управляющего городским ломбардом Короновского до сих пор ничего не ясно. Были ведь там соболя! Они исчезли, а Иосиф Львович скоропостижно скончался.

– Кто-то сообщал резиденту о ходе дознания, – завершил мысль статский советник. – И мы до сих пор не знаем кто. Борис Васильевич, этот неизвестный, скорее всего, где-то здесь. Надо засекретить розыск.

Полицмейстер аж выгнулся в кресле:

– Где здесь? В полиции?

– Да. Вы человек новый, кадра еще не знаете. Надо привлечь вашего помощника Ругу. Он старожил, пускай и ищет осведомителя.

На этих словах сыщик повернулся к контрразведчику:

– Ну а у тебя что?

– Бесследно исчез капитан Сферин.

– Давно?

– Пятый день как нет.

Лыков обратился к полицейским:

– Господа, этот вопрос мы с подполковником станем разбирать отдельно. Но для меня очевидно, что пропажа капитана и незаконченное дело Мапететт связаны между собой. Я буду вести оба дела. От вас, от полиции, требуется найти предателя. Срочно!

Фон Вернер вызвал Ругу. Пока титулярного советника искали, Лыков заговорил с Грундулем:

– Владимир Иваныч, вы в своих людях уверены? Может утечка исходить из сыскного отделения?

Тот принялся чесать затылок:

– Вроде бы ручаться за них могу, люди испытанные. А в душу как заглянешь? Особенно прикомандированным городовым. Посулят большие деньги – кто-то и не устоит…

– Вот как мы поступим…

Собеседники навострили уши. Алексей Николаевич предложил:

– Надо отлить пулю. А еще лучше две. Будто мы что-то обнаружили, важную улику. Один слух будет для чинов сыскного отделения, другой – для канцелярии. Так и поймем, где изменник.

Полицмейстер смотрел недоуменно, зато коллежский регистратор сразу сообразил: