Под термином «холодный» подразумевалось полное отключение от питания всех без исключения процессорных блоков КИМа, с тем, чтобы очистилась его оперативная память, а управляющие программы, составляющие костяк системы управления корабля, при повторном запуске подверглись самотестированию. Вся накопленная эмоциональная и поведенческая составляющая при этом терялась, Мозг корабля как бы осознавал себя заново, строго в тех рамках, что были предписаны ему еще на Земле.

«Нет, я не могу пренебрегать ничем…» — решила она, начиная спуск в вертикальную шахту.

У нее не было ни времени, ни сил на сомнения. Мозг корабля должен быть перезапущен, как того требовали инструкции. Эллис вдруг поймала себя на злой, горькой мысли, что распереживалась за систему корабля, в то время когда она не сразу нашла силы заплакать, узнав о гибели экипажа… Как порой сумбурно, несправедливо, непоследовательно бывает человеческое сознание, пусть даже оно и травмировано шоком…

Нет, слезы, горечь — это придет чуть позже, а сейчас ее продолжала бить вернувшаяся вдруг дрожь.

Эллис понимала, что КИМ наблюдает за ней. Было бы глупо, самонадеянно с ее стороны рассчитывать на обратное.

Она не ошиблась.

— «Что ты собралась делать, Эллис?» — внезапно осведомился возникший в наушниках шлема голос.

— Ты задаешь слишком много вопросов, КИМ, — ответила она, ощущая, как усилилась бьющая ее дрожь.

— «Я настаиваю. Ответь».

— Я не обязана отчитываться перед тобой.

— «Да. Конечно».

Коммуникатор на некоторое время стих, и пару минут Эллис спускалась по стволу шахты в полнейшей тишине.

Здесь, к счастью, не было видеокамер. Бортовая компьютерная сеть, конечно, ощущала ее присутствие, но скорее в виде теплового сигнала от расположенных в переборках датчиков.

Но путь, куда вела эта шахта, не мог вызывать никаких сомнений.

Она добралась приблизительно до середины ствола, как вдруг почувствовала резкое, нарастающее сопротивление.

В первый миг она не сумела осознать, что явилось источником этого противодействия ее движению, но ряд тревожных индикаторов, разом вспыхнувших на крохотной панели внутри ее шлема, разом прояснил ситуацию: где-то наверху произошла разгерметизация корпуса, скорее всего просто оказались одновременно распахнуты оба люка шлюзовой камеры, и теперь атмосфера корабля стремительно истекала из технических коридоров, вырываясь наружу гейзером моментально кристаллизующегося газа.

В первый миг Эллис здорово испугалась, судорожно уцепившись за скобу.

Воздушный поток ревел вокруг, с каждым мигом набирая скорость и мощь; ее тело, закованное в броню скафандра, дважды с силой ударило о стены тесной шахты. Эллис, до крови закусив губу, думала в эти секунды только об одном — удержаться… не выпустить скобу…

Ее не унесло лишь благодаря тем конструктивным особенностям, которыми обладал надетый на ней скафандр высшей защиты.

Как только внутренние датчики скафандра уловили запредельное напряжение ее мышц, которые действительно свело судорогой от инстинктивного панического стремления удержаться, сопротивляясь рвущему вверх воздушному потоку, они автоматически включили систему механических псевдомускулов, которые располагались между слоями брони и служили для усиления движений в момент предельных для человека перегрузок. Механические мышцы скафандра представляли собой систему сервомоторных приводов и могли развивать чудовищное усилие.