— Что вы здесь делаете?

Томас старался не выдать себя. Когда он увидел эту практически голую миниатюрную нимфу, поджавшую ноги на неудобном стуле, чтобы они не мёрзли, ему захотелось обнять её и согреть своим теплом. А ещё он понимал, что если не будет контролировать себя и смотреть Алисе в глаза, то он за себя не отвечает.

— Кушаю, — Алиса вскочила, запахнула халатик, но поняла что тот настолько прозрачный, что всё равно это не сильно спасает ситуацию. С другой стороны Томас никогда её не рассматривал, и она считала, что легче соблазнить ледяную статую, чем его.

— Понятно, — произнес Томас, потер переносицу, потом глаза, устало вздохнул и сел на стул и сгорбился.

«А ведь он очень много работает, — заметила Алиса, — вон какие круги под глазами, уставший вид. А ещё слуги сплетничали про то, что его бросила невеста. Наверно после этого он возненавидел всех женщин и замкнулся на работе». Ей вдруг так захотелось погладить его, сказать, что он ещё встретит свою любовь и будет счастлив.

— Вы наверно голодны, — Алиса проявила чудеса догадливости.

Она пододвинула тарелку со второй половиной бутерброда к знатному грэту:

— Угощайтесь.

Томас посмотрел на неё. Травить вроде бы не собиралась. Да и отравила бы уже за эти месяцы пребывания в особняке. Он устало взял с тарелки бутерброд и спросил в лоб:

— Что тебе надо? Кто ты? Откуда ты?

Алиса поняла, что не знает, что ответить, совсем не знает.

— Я… — она заметалась по кухне туда-сюда, закусила губу. Томас ей очень нравился, но Виола строго-настрого запретила говорить о том, что она истинно рожденная нимфа. А сказать, что она из другого мира? В лучшем случае не поверит, в худшем — отправят в соответствующее заведение для душевнобольных. Паника нарастала. И она прекрасно знала, что грэту нельзя врать. Всякий раз, когда она только собиралась слукавить или сказать полуправду, он морщился. Видимо это был его дар — распознавать ложь.

— Я не знаю, что Вам ответить, — ответила она честно, — Я не могу ответить на Ваши вопросы. Она села на соседний стул рядом с ним, положила свою ладошку на его руку, лежащую на столе, — но я клянусь, я не хочу сделать ничего плохого ни Вам, ни Вашему брату.

Теплые пальчики Алисы коснулись его руки сверху. Томас закрыл глаза, чтобы проанализировать ситуацию. Он не разобрался, верить нимфе или нет. Голова не болела совершенно. Значит, не врёт.

И богиня Судьбы решила посмеяться. В этот момент на кухню вошёл Златан. Перед ним раскрылась удивительная картина: его женщина, практически голая, сидит на соседнем от Томаса стуле и держит за руку самого Томаса. А тот закрыл глаза явно от получаемого наслаждения.

— Та-а-а-а-к, — Злат зарычал, Алису как током ударило, Томас повернулся ко входу, оба одновременно вскочили со стульев:

— Это не то, о чём ты подумал! — торопливо сказали они хором. И прозвучало это ещё хуже, чем если бы хоть один из них сказал «Это то, о чём ты думал».

Злат был очень зол, но Томас — лучший друг его детства. Он не мог его предать, просто не мог. Злат сдерживался из последних сил. Алиса это увидела. И она интуитивно скользнула к Злату, положила ему руку на грудь, туда, где находится сердце, и, глядя прямо в глаза, произнесла: